Аненербе. Страшная тайна Третьего рейха

Раввины также использовали буквы священного языка, на котором Бог продиктовал Тору, для создания големов и управления силами природы. Их число соответствовало количеству связей между сефирами (мистическими центрами), составляющими дерево познания. Гадальные карты Таро также считались практическим приложением каббалы. Сподвижники Гитлера стремились найти достойный ответ этой враждебной, как они считали, силе. Но они не использовали руническую ворожбу во всем ее объеме, а выбирали только те знаки, которые были близки их настрою.

Широкое распространение получила руна «зиг». Помимо символа СС, она входила в эмблемы большинства фашистских организаций. Другая руна — «тюр», посвященная богу победы Тору, вошла, например, в знак молодежной организации «Гитлерюгенд». Считалось, что она будет развивать у будущих солдат Третьего рейха такую черту, как воинственность.

В сельскохозяйственных работах широко применялись руны плодородия. Символами военного министерства становятся руна «зиг» и руна разрушения «хагаль». Министерство сельского хозяйства украшала руна урожая «джера».

Во время Второй мировой войны часто применялись рунические гадания. Наверное, это делалось для того, чтобы уравнять шансы в борьбе против союзников. Использовавшаяся система гадания была, кстати, предложена Гвидо фон Листом.

Мистика и бюрократия ««Аненербе»»

Драма людских судеб всегда конкретна. Организация всегда безлика. Это бюрократическая машина, которая, подобно мясорубке, безжалостно перемалывает людские судьбы. Человек для нее тоже обезличен. В еще большей степени это касается структуры «Аненербе», занятой построением новой расы. Но у всякой организации есть руководитель. Вот о них и пойдет речь в этой главе. Мы обратимся в нашей небольшой книге, которая является чем-то вроде хрестоматии, к большому ученому, самому, пожалуй, известному исследователю феномена нацизма.

«Два года спустя после окончания Второй мировой войны германские газеты опубликовали небольшой материал, на который поначалу никто не обратил внимания. 4 февраля 1947 года в берлинском «Телеграфе» оставшийся неизвестным библиотекарь из Познаньского университета сообщал об эсэсовской библиотеке из 140 тысяч книг и документов, эвакуацией которой он руководил в марте 1945 года. То, что нашел архивариус в полуразрушенном замке графа Хаугвитца, было остатками документации созданной в 1935 году «Зондеркоманды Х», которая занималась изучением средневековых процессов по делам осужденных ведьм. Документы процессов над колдуньями охватывали период между XIII и XVII веками. Найдя в книгах пометки, сделанные эсэсовцами там, где были описаны методы дознания и пыток, польский исследователь сделал поспешный вывод. Он полагал, что это подразделение должно было исследовать применяемые в прошлом способы истязаний, чтобы использовать их на практике.

Но это предположение было ошибочным. Действительно, летом 1943 года РСХА, Главное управление имперской безопасности СС, конфисковало замок графа Хаугвитца, построенный в стиле барокко. Здесь от воздушных налетов должна была укрыться одна из структур VII Управления РСХА, занимавшегося мировоззренческими исследованиями. Эта структура носила название «Зондеркоманды Х» или «особого собрания». Действительно, «Зондеркоманда Х» активно занималась изучением процессов над ведьмами. Но совсем с другой целью, нежели это предполагал польский библиотекарь.

Гиммлер всегда проявлял интерес к ведовству и всему, что было с этим связано. Об этом свидетельствовал хотя бы один пример. 23 мая 1939 года Рейнхард Гейдрих, шеф Службы безопасности СС, направил одному из своих подчиненных, доктору Шпенглеру, секретную директиву. В ней предписывалось отыскать в родословной рейхсфюрера СС ведьм или колдуний. Приказ был почти тут же выполнен. СД отыскало упоминания о некой 48-летней вдове Маргарет Гимблер из Маркайсхайма, которая как ведьма была сожжена 4 апреля 1629 года. Реакция Гиммлера на это сообщение осталась неизвестной. Скорее всего, он был доволен этим результатом, так как в его семье существовала легенда о прародительнице, сожженной на костре. Впрочем, этого единичного случая явно было недостаточно для объяснения всеобщего изучения эсэсовцами истории колдовских процессов, проходивших не только в Германии, но и по всей Европе.