Ангарский сокол

– Хорошо, Корней Андриянович, зовут меня Лука Игнатьевич Савин. Родом я с воеводства Кубанского. Добрались к вам с Ангары, по льду байкальскому. Собственно, вас, товарищ Миронов, и искали. А творится здесь покорение Сибири Московским царством. А именно – год семь тысяч сто сорок пятый от сотворения мира, или тысяча шестьсот тридцать седьмой от Рождества Христова, как мы привыкли, – Лука вдоволь насладился эффектом, произведённым его словами.

К чести Миронова, он воспринял эту информацию спокойно, в отличие от шумно задышавшего Семёна.

– Ну, допустим, это так, – всё тем же елейным голосом продолжил Корней и повернулся к Белову: – Ну а ты чего расскажешь, воин?

– Зовут меня Брайан Белов, то есть Бранко…

– Так Брайан или Бранко? – рассмеялся Миронов. – Да ты не тушуйся, я не дознаватель. Можешь и приврать, коли нужда в том имеется. Так откуда ты?

– С Орегона, округ Лэйн. Это на побережье Тихого океана, немного севернее Калифорнии.

– С южных владений Аляски? – неожиданно обрадовался молчавший доселе Семён. – У меня там много родни, в Барановске! Надеюсь, когда мы вернёмся домой, Аляска уже воссоединится с матушкой Русью.

– Не знаю, – пожал плечами Белов, – хотя было бы неплохо, конечно.

И тут до Семёна наконец допёрло:

– Какой ещё Орегон, какой округ Лэйн? Ты откуда, парень? – нахмурился он.

– Городок Флоренс, – обречённо ответил Белов.

– Не понял. Я был за канадской границей в южных владениях Аляски. Не припомню что-то ни Орегона какого-то, ни Флоренса.

– Орегон это один из пятидесяти штатов, составляющих Соединённые Штаты Америки, – проговорил Брайан.

– Как пятьдесят? – опешил Миронов. – Их же двадцать восемь – каждый школяр это знает!

– Брайан из параллельного мира или из вариантного будущего, – выручил наконец Белова Лука. – Как и все люди, что основали Ангарское княжество, которое мы сейчас представляем.

Вкратце, насколько это было возможно, Лука, с небольшой помощью Белова, поведал Корнею об истории проблемы хронопереходов и последовавших за этим изменений в мире. Миронов задумался, прикрыв глаза. Семён же ошалело поглядывал на Луку, на Белова, который, наконец, вспомнив о своей ране, вытащил из кармашка рюкзака обеззараживающее средство. Лука тем временем стал обрисовывать Корнею Андрияновичу общую ситуацию, сложившуюся в этом сибирском регионе. Об Ангарии, Соколове и его людях, о величине осуществлённого и о грандиозности задуманного. Отдельно он предостерёг Миронова, рассказав о Матусевиче и о сложившейся в связи с его амбициями патовой ситуации.

– Лучше всего будет, если вы просто соберётесь и мы все вместе немедля отправимся к Байкалу, – сказал вдруг Белов.

Лука тут же поддержал своего товарища:

– Да и парни с оленями нас заждались.

– И что, мне всё бросить? А под сопкой у нас огороды разбиты, скотинка реквизированная. Место насижено, уходить и бросать его? Не думаю, что это сейчас возможно.

– Всё бросать не надо. Советую оставить лишь ваши жетоны, – твёрдо сказал Брайан. – Как приманку для Матусевича.

– А уходить надо быстро, иначе дождётесь отряда шибанутого на голову майора, – добавил Лука.

Миронов пробормотал, что ему надо посоветоваться с товарищами, и скорым шагом ушёл к двойной избе. Семён предложил ангарцам проведать их друзей, находившихся в лазарете. По дороге к небольшой пристройке он с грустью поведал, что от команды медиков в живых остался лишь один человек. Оказалось, что отношения с туземцами отчего-то не заладились сразу после их появления в этом мире. По поисковику, бывшему у отряда охраны, удивительно быстро были найдены оба учёных, попавших сюда первыми. Их просто забрали у туземцев в небольшой деревушке, где они пробыли 17 лет на положении рабов, таскавших хворост, следивших за животными и выполнявших всякую работу, грязную и не очень. Туземцы не сопротивлялись тому, что у них забирали бессловесных прежде работников, которые теперь с радостными воплями обнимали солдат. Но через несколько дней лунной ночью был убит стрелой один из спасённых учёных. Рано утром был проведён рейд в деревню, откуда забрали учёных, а бойцы нашли там стрелы, аналогичные той, что вытащили из трупа. Они были лишь у нескольких воинов, отличающихся от бурятов более богатым одеянием. Пытаясь добиться ответа от старейшины, бойцы в конце концов устроили в деревне избиение мужчин. Упокоив высоким зарядом парализатора нескольких особо буйных воинов, тех, что отличались от других туземцев селения, старейшину и его семью уволокли в лагерь, как заложников. Там ему показали трупы и стрелы, которыми были убиты люди. Старик, побледнев, замотал головой, выказывая непричастность его поселения к этим убийствам.

– Гомбо Иэлдэн! Алтан хан! – верещал старейшина, всячески открещиваясь от показываемых ему стрел.