Ангарский сокол

И троица вошла в избу. Разговор был долгий, закончили далеко за полночь, когда уже в посёлке спали все, кроме часовых и дозоров вокруг стен. Смирнов и Бекетов остались весьма довольные взаимным знакомством и заключили устный договор о дружбе, если можно так выразиться. Больше говорили о сотрудничестве и положении русских служилых и вольных людей в Сибири, стараясь огибать острые углы вопросов Бекетова об их государстве. Отделывались общими фразами и туманными объяснениями, что де, далека страна наша. Смирнову пришлось описывать местность Аляски, западной Канады и северо-запада США, говоря о мифическом государстве беглых новгородцев, больше упирал на скудость почв, отсутствие драгоценных металлов и особенно пушного зверя. Что де в Сибири оного во сто крат больше.

– Стало быть, Сибирская землица вас тоже привлекает, а говорили, что ясак не собираете… – насторожился Бекетов.

– Я думаю, что земли и её богатств тут всем хватит, – ответствовал Смирнов.

– Так-то оно так, но ить иные казачки так не станут рассуждать. А хватятся за пищали да сабли.

– Ну а на других казачков у нас и свои пищали есть, – хитро прищурив глаз, отвечал полковник.

Бекетов кивнул. Далее разговор пошёл в более конструктивном русле, Бекетов должен был разграничить территорию сбора ясака. Смирнов неожиданно для остальных принялся с жаром участвовать в обсуждении этого вопроса. Сошлись на том, что точкой разграничения сторон станет место впадения в Тунгуску, как Бекетов называл Ангару, реки Уды, где он в последний раз получал ясак и приводил туземцев в московское подданство. Смирнов обязал увязать факт прохождения линии границы с тем, что казаки должны держать поселение на линии разграничения. Иначе граница пройдёт по первому жилью енисейцев. Сотник обязался до снега соорудить на Уде острожек, а Вячеслав обещал ему в этом помочь.

Ещё Смирнов спросил о капусте, а особенно интересовался поросятами, может ли атаман привезти им такой подарок? Бекетов вяло кивал, Смирнов это заметил и объявил сотнику, что мы мол, отплатим не только помощью в строительстве острожка.

– Сейчас! – воскликнул он и выскочил из избы, оставив озадаченного сотника в ещё полном недоумении.

Вячеслав и Владимир, поглядев друг на друга, в унисон пожали плечами. Несколько минут спустя Смирнов вернулся с торжествующим блеском в глазах и с большим чехлом за плечом.

– Вот!

– О-о, Андрей, ты свого «Ижака» отдашь? Мы же хотели пострелять как-нибудь вместе! – воскликнул Вячеслав.

– Ничего, постреляем из чего-нибудь другого.

– Да, твоя любовь к хрюшкам дорого нам стоит! – рассмеялся инженер.

Бекетов не сводил глаз с чехла, угадывая в нём очертания оружия.

– Нравится такая игрушка, Пётр Иванович? Да уж! Отличная штука, классический вариант, плюс автоматическое выбрасывание стреляных гильз, надёжность и простота использования в различных климатических условиях, так-то! А медведя или кабана без проблем завалит!

– Айда на двор, стрельнём, полковник! – глаза сотника азартно загорелись.

– А что? Пойдём!

– Ополоумели?! Ночь на дворе! Народ спит же давно, – отрезвил парочку Вячеслав.

– А… ну да. Завтра постреляем, Пётр Иванович.

– Так мужики, я спать, – заявил Кабаржицкий.

– Спокойной ночи, Володя. Если тебя эти ненормальные не разбудят, конечно, – хмыкнул Соколов.

Капитан согласно закивал и отправился спать в свою комнатушку, которая была выделена ему на втором этаже барака, ставшего казармой морпехов. Туда же, в стоявший в сторону леса барак, приютили и большую часть казаков и стрельцов Бекетова. Остальные расположились в более комфортабельных избах. Троица же, в лице сотника, полковника и инженера, продолжила свой ночной разговор, правда продержались они недолго. Причём Бекетов так и заснул, с ружьём в обнимку.

А наутро к Вячеславу заглянул один из его строителей, Сергей из Мурманска, главный весельчак и балагур в местной бригаде, но сегодня он, судя по его озадаченному виду, пришёл не просто так, лицо его выражало серьёзность и настороженность. Прежде чем войти, он хорошенько осмотрелся по сторонам.

– Заходи, Серёга, чай будешь? Только принесли.

– А, – махнул рукой Сергей, – не до чая мне, еле утра дождался. Тут дела такие затеваются, аж страшно становится.

– Что случилось-то, Серёжа?

– Короче, бойцы наши, что с казачками общались, затевают что-то. Они недовольны нашим сегодняшним положеньицем. Вчера солдатики уши-то свои развесили, а казаки рады стараться – давай заливать про казацкую вольницу, туземных жён да золотишко.

– И?

– Некоторые горячие головы желают с казаками уйти, вольной жизни им захотелось. Надоела рутина поселковая.

– А мужики чего?

– Мужики в норме, так ведь и в основном взрослые все, понимают, что к чему. Новиков тоже в курсе, они с Саляевым уже общались. К Смирнову и Сазонову пойдут, потом к тебе, видимо.

– Понятно… Ладно, Серёга, спасибо, что зашёл, рассказал.

– Ну так что делать будешь теперь?

– Ясно что, собрание нужно провести, начистоту пообщаться. Сначала с майором поговорю, конечно.