Ангел

— Не забывайте, что людей убивают и за десять баксов, — наставительно напомнил я. — Затем Клиф Уайт, уверен, что он настоящий психопат, который считает вас виновным в том, что стал калекой.

Кремер вдруг покраснел и отвел взгляд.

— Это был просто несчастный случай, — пробормотал он, — который произошел не только по моей вине. Если бы этот несчастный идиот был повнимательнее…

— Важно не то, как это было на самом деле, а то, как это представляется вашему механику, — возразил я. — Ему было легче всех подложить в самолет бомбу. Все настолько привыкли видеть его рядом с аэропланом, что просто не обращали на него внимания.

— Ладно, — хмыкнул он с растущим раздражением. — Кто же еще на подозрении?

— Вот здесь мне понадобится ваша помощь, — спокойно сообщил я. — Хотелось, чтобы вы прояснили мне некоторые детали.

— Если только смогу.

— Существуют ли какие-то взаимоотношения между вашей женой и Филипом Ирвингом?

Лицо Кремера снова помрачнело.

— Господи! — воскликнул он. — Неужели это так заметно, что вы сумели разгадать их тайну за несколько часов?

— Мне немного помогли, но я сказал бы, что это действительно бросается в глаза.

— Но это не вина Салли, нет, не ее, — заявил Кремер, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. — Она из очень хорошей семьи, и у нее есть желание занимать в обществе определенное положение. Думаю, Салли не представляла себе, на что идет, когда выходила замуж за меня, бывшего летчика, одержимого только одной идеей — продолжать летать и летать. А потом еще мои друзья, такие же бездельники, как и я, с ее точки зрения, так что нам никогда бы не попасть в приличное общество. Она считает меня абсолютно безвольным — никаких целей, никакого уважения к общественному положению и богатству. Наверное, она видит в Филипе Ирвинге все, чего недостает мне!

— Что ж, вряд ли вам будет это приятно, — заметил я, — но вы должны взглянуть правде в лицо. После вашей смерти ваша жена станет наследницей всего вашего состояния и получит свободу выйти замуж за кого угодно, включая Ирвинга. Правда, не сразу, а после соблюдения приличествующего случаю траура. В то же время, с его стороны, он также сможет жениться на вашей вдове и вместе с ней получить ваше состояние.

— Боже мой! — Побледневший Кремер потрясенно уставился на меня. — Вы же не думаете, что они сговорились убить меня?!

— Не знаю, — проворчал я, — но это вполне допустимо.

Он обмяк в кресле и устремил невидящий взгляд на балки потолка. Я допил виски, давая ему время свыкнуться с ужасной мыслью. Потом заговорил вновь:

— Кроме того, есть еще один момент…

— Что? — Он с трудом пришел в себя и вопросительно посмотрел на меня. — Вы что-то сказали?

— Я говорю о вашем талисмане. Об Ангеле, который не летает и который весьма зол на вас.

— На меня? — Он выпрямился в кресле и потряс головой, словно пытаясь осознать мои слова. — Но за что?

— Как она говорит, Макгрегор привез ее сюда в первый раз в качестве своей подруги, но затем умолял ее быть с вами поласковее. По словам Эйнджел, каждый раз, когда Макгрегор оказывается рядом с вами, он ведет себя как побитая собака. Ей интересно было бы узнать, что именно вы имеете на Макгрегора, чтобы так влиять на него. И меня это тоже заинтриговало!

— Ну и подлая же дрянь! — чуть ли не с восхищением воскликнул он. — Она постоянно издевалась надо мной, лейтенант. Эта девка — сущая колдунья! Не иначе как черт меня попутал связаться с ней, потому что сам я на это не пошел бы! У нее эта техника доведена до совершенства, поверьте мне, лейтенант. Она завлекает вас, многообещающе смотрит огромными глазищами, виляет задом и, как раз когда вы думаете, что добились ее, сбрасывает маску кокетки, а вы снова оказываетесь там, с чего начали!

— Эйнджел считает, что вы вынуждаете Макгрегора заниматься для вас сводничеством…

— Это просто бред! — рявкнул он. — А эта девка — самая настоящая интриганка, если она… — Он вдруг резко оборвал себя, на мгновение встретился с моим взглядом, затем испуганно отвел глаза. Но через какое-то время нехотя снова посмотрел на меня. — Вы просили меня, лейтенант, быть честным? Честным и откровенным, даже если это доставит мне боль. Кажется, так вы сказали? Что ж, тогда сейчас мне действительно чертовски больно!

— Ну, пока вы в состоянии чувствовать боль, вы еще живы, — осторожно пошутил я. — Многие сочли бы это преимуществом.

— Да! — Кремер яростно усмехнулся. — Не стоит сыпать соль на рану! — Он сделал паузу, чтобы сосредоточенно раскурить сигарету. — Ладно! Так вот эта тварь права — она была третьей, может, четвертой девушкой, которых привел мне Стью. И оказалась самой красивой — у Стью не очень хороший вкус на женщин, так что Эйнджел — приятное исключение… И чем же это мне грозит с точки зрения закона? Я знаю, что это означает с точки зрения общественной морали, но на это мне наплевать.