Ангел

– Нет, Эмма,– слышу голос Такера. Я оборачиваюсь и вижу Джона, у него из глаз текут слезы, все его тело содрогается от рыданий, он буквально цепляется за Криса, чтобы удержаться на ногах. Пульс в висках стучит до боли, в голове полный туман.

Я вновь смотрю вперёд, те же брюки и та же рубашка, которая была с утра. Глаза открыты, они буквально смотрят на меня, но в них больше нет жизни, они угасли. Внутри меня поселяется холод, ужасный холод, я познакомилась с ним, когда была ещё совсем девчонкой, но теперь он стал сильнее. У неё горло перерезано, она смотрит прямо на меня, она искала спасения. Я где то видела уже эту картину. Не могу пошевелиться, я всматриваюсь в это тело и пытаюсь запомнить все до мельчайших подробностей. Сильные руки обхватывают меня и отворачивают от этой картины. У меня нет слез, не потому что мне не больно, а потому что не хочу показывать своих слабостей.

Кэтрин Мерин – первый человек, которому я открылась, моя первая подруга, моя опора, которая помогала мне советами. Ещё вчера мы вместе напивалось в баре, смеялись над Джоном и Такером, а сейчас она лежит посреди парка с перерезанным горлом, вокруг неё много крови, а на груди лежит маленькая записка. Я знаю, где я видела эту картину, мои ноги онемели, проклятые мурашки прошлись по ним, а лишь моргаю, потому что грядёт что-то, по-настоящему грандиозное, страх оживает во мне.

Глава 13

Такер.

Я стою, крепко обняв Эмму. Когда мне сообщили об убийстве Кэтрин, я не хотел, чтобы она ехала, но она сделала по-своему. Эмма не плачет, но в её голове производится какая та информация. Самое ужасное, что я не знаю, что от неё ожидать.

– Детка,– шепчу ей и целую в макушку. Она отстраняется и направляется к телу, я вновь её хватаю, но она отталкивает меня. Джон содрогается от рыданий, не могу поверить в то, что это случилось именно с ним, с нами. Эмма ведёт себя очень странно, даже я не подхожу туда, потому что Кэтрин не чужая мне, она моя подруга, не просто коллега.

Эмма наклоняется над телом и внимательно осматривает, затем ей попадается записка. Она берет перчатки у Женевьевы, и хватает записку. Она внимательно изучает каждую букву, на лице никаких эмоций, а это намного страшнее чем, если бы у неё случилась истерика.

После прочтения её руки начинают трястись, она медленно отдаёт записку и направляется к машине, стягивая с себя одноразовые перчатки. Бегу за ней, мне нужно её остановить, не хочу пускать её за руль.

– Ты в порядке?– спрашиваю я.

– Да, – она отвечает спокойным голосом, как будто ничего и не случилось и это обычное дело, просто обычный труп, а не её подруга. Всё мои волосы встают дыбом, но я то знаю, что это обычная маска Эммы.

– Эмма, поговори со мной,– настаиваю я.

– Крис, все хорошо, я не понимаю, почему ты хотел оставить меня в лаборатории, ведь это моя работа, – я растерялся от её ответа, а увидев улыбку на её лице, я пришёл в ужас. У меня буквально пробежали холодные мурашки по всему телу, иногда я начинаюсь задумываться о её адекватности.

– Ты ненормальная, она была твоей подругой, – кричит Джон у меня за спиной, все ещё содрогаясь от рыданий, Эмма поворачивается к нему все с той же холодностью.

– Знаю, но её убили, ничего не изменить,– Эмма ведёт себя так эгоистично, я подхожу к Джону. Надо их увести от сюда.

– Джон, поехали ко мне, сейчас не время выяснять отношения, – я хватаю его под локоть и тяну к машине. Эмма стоит неподвижно, но затем к ней подходит Боб, они о чем-то разговаривают.

– Крис, почему именно она, я не понимаю,– я усаживаю его на заднее сиденье. Сложно представить, что было бы, если бы на месте Кэтрин оказалась Эмма. Подхожу к ней и тяну в сторону её машины.

– Езжай к моему дому, мы едем туда, – команду я.

– Подожди, а как же дело?– спрашивает Эмма.

– Меня начинает раздражать твоё хладнокровие. Вылезай, – я беру ключи от машины и отношу их Женевьеве, чтобы пригнала машину к лаборатории. А Эмма поедет с нами, она как обмякшее тело в моих руках, шагает за мной, куда бы я её не тянул.

Эмма села вперёд и включила музыку, я не могу понять, что с ней не так, но явно что-то происходит. Она переключает станцию за станцией, пока не находит какую то весёлую песню.

– Ты, бесчувственная мразь, если бы это был Такер, ты бы тоже сидела и веселилась?– спрашивает Джон, его кулаки сжаты.

– Да,– коротко отвечает Эмма. Я смотрю в зеркало, пытаясь взглядом показать Джону, чтобы он заткнулся, но Эмма сказала, что любит меня. Невозможно так себя вести, ведь если бы я потерял её, я бы сошёл с ума, разнёс бы к чертовой матери весь гребанный офис. Но и Кэтрин она любила, они очень сблизились, сложно представить, что у неё сейчас в голове. У Эммы начинает звонить телефон, но она игнорирует звонок. Боже, девочка, что же в твоей милой головке, мне как то нужно вытравить всех тараканов в твоей голове.