Ангел

Грязная, унылая харчевня радовала своей простотой. В это время дня посетителей было мало, и хозяин обрадовался нам, как родным. Хотя… холодное и, кажется, уже окаменевшее пюре с ошметками чего-то, гордо названного мясом, доверия не внушало. Четыре мухи, сонно жужжащие над «мясом», приступать к трапезе не спешили – видимо, ждали, когда я сниму пробу, чтобы посмотреть на эффект. Но и я начинать есть не торопилась, поджидая Дика, ушедшего разбираться по поводу качества еды на кухню. Там были слышны какой-то грохот, визг служанки и гневный рокот повара. Правда, вскоре все утихло, а как всегда спокойный и невозмутимый Дик вернулся и сел напротив. Он быстрым движением руки смел на пол жужжащий обед и остановился на мне тяжелым взглядом.

Я скромно ему улыбнулась. Оська шепнул мне, что он щас, и упорхнул на кухню. Меня опять бросили.

– И долго ты еще собираешься за мной гоняться? – первым прервал затянувшуюся паузу Дик.

– До конца месяца.

Желваки на его щеках вздулись и тут же опали.

– Как ты меня нашла?

– Я же твой хранитель, я тебя чувствую.

Он прищурился:

– И давно?

Я посмотрела на него вопросительно.

– Давно ты меня чувствуешь?

– Два дня я не могла тебя засечь, но вчера вечером…

Он немного расслабился:

– Понятно. – (Я с надеждой на него взглянула: может, хоть теперь не прогонит?) – Я смотрю, ты все еще не выкинула то колечко.

Я кивнула.

– Почему же ты его не активировала тогда?

Я улыбнулась ему, как дурачку. Дик нахмурился. И все-таки он хороший.

– Гэйлы не используют магию. Кольцо ничем бы мне не помогло.

– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Кто такие гэйлы?

Пришлось рассказать.

– А вот и я! Ой, я та-ак наелся! – Оська плюхнулся на стол и нежно обнял свое пузо, радостно сверкая черными пуговками глаз.

– Интересно, и как такой клоп смог настолько изменить свои размеры?

Оська возмущенно уставился на Дика, но был слишком сыт, чтобы кусаться, а потому пока просто показал ему язык. Я улыбнулась, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос. Счастье переполняло меня: после того как я рассказала Дику основы, как он выразился, «мифологии», он разрешил мне находиться рядом с ним до конца месяца все с тем же условием – слушаться его во всем и не лезть куда не надо. Я пообещала. А вскоре с кухни донесся упоительный запах готовящегося обеда, и я звучно сглотнула, представляя себе, что наконец-то смогу поесть. Ведь со вчерашнего вечера, когда я неожиданно вновь смогла ощутить связь с лордом, у меня во рту и маковой росинки не было, а не то, что уж там… чего-то еще.

Поев и расплатившись с хозяином, Дик встал и направился к выходу из таверны. Я поспешила следом, стараясь не отстать от его размашистых шагов. Оська храпел у меня на руках, разомлев от обжорства. Говорят, чем меньше существо, тем чаще и больше ему надо есть. Хм. Наверное, если бы Ося стал еще меньше, он бы есть вообще не прекращал.

– А куда мы идем? – Через час непрерывной ходьбы по улицам я все же решилась задать этот вопрос.

– Вперед.

Я приуныла, мне явно не желали доверять сверхсекретные сведения о месте сегодняшнего ночлега.

Но Дик все же продолжил фразу, когда я уже и не ожидала от него никаких объяснений:

– Здесь живет один мой друг, он проводит меня к месту следующего заказа. Ты останешься на ночь у него, а утром я тебя заберу.

– Нет! – крикнула я и тут же прикусила язычок.

Дик сжал зубы и промолчал.

– Я все равно пойду с тобой.

– Неужели ты не понимаешь, что будешь только мешать мне? Там опасно, а защищать еще и тебя я вряд ли смогу.

– Неважно, – качнула я головой, отчего челка снова упала на глаза, сверкнув золотом в лучах полуденного солнца, – ты просто не обращай на меня внимания. Если со мной что-нибудь случится, виновата буду я. А если я и погибну… что ж, тебе же легче – не буду путаться под ногами.

Он задумчиво на меня посмотрел. Я шла, упорно глядя себе под ноги, но постоянно натыкаясь взглядом на вовсю храпящего Оську.

– Что ж, хорошо.

Я неверяще на него посмотрела.

– Но учти, там, куда мы пойдем, я тебе даже руки не подам. Если так хочешь умереть поэкзотичнее… что ж, туда тебе и дорога.

Я улыбнулась и согласно кивнула. Дальнейший путь мы преодолели молча… если не считать громкого храпа совенка. Может, ему клюв чем-нибудь заткнуть? Гм, обидится.

Друг Дика жил в небольшом покосившемся домишке, выбитыми окнами и висящей на одной петле, отчаянно скрипящей дверью. Проснувшийся Оська еще раз уточнил, уверен ли Дик, что не заблудился. Но тот, не обращая на нас ровным счетом никакого внимания, постучал в это жуткое подобие двери. Мы все замерли в почтительном ожидании, жалостливо посматривая в сторону сохраняющего полное спокойствие лорда.

– Знаешь, – все же не выдержал Ося, – я где-то слышал, что шизофрения именно так и начинается.

– А что такое шизофрения? – заинтересовалась я, Дик прислушался.

Ободренный таким вниманием, Оська начал громко и пространно объяснять. Дик окаменел, я бледно улыбалась, пытаясь заткнуть пушистику клюв, но меня постоянно кусали, не давая совершить акт милосердия. И тут дверь открылась. Я вздрогнула, а Оська не договорил очередное мудреное слово.