Ангел

Оставшись довольным, парень на глазок, но абсолютно точно отпустил ремень под себя и примостил «Шанс» на себе. И теперь ожидал своей очереди "примерить наряды". Всё действо не заняло больше десяти — двенадцати секунд. Роющийся в это время в сумках и извлекающий на свет пару свитеров и толстую рубашку Франц даже отвлёкся, с удовольствием наблюдая за этой пантомимой и на время забыв о клацающих зубами товарищах Джи. После чего с видом знатока улыбнулся и показал Ковбою большой палец в засаленной перчатке. Из чего следовало, что настоящих бойцов в маленьком отряде стало двое. Вооруженного металлоломом Рене всерьёз никто пока не принимал. После чего профессор вернулся к раздаче «утепляющего», и дружелюбно протянул Джи его свитер. Тот моментально напялил его на себя и осклабился. Конечно, согреться особо ему не удастся, но до какого-то момента, пока мы не окажемся на месте или не найдём чего-то подходящего из помещений, они с Рене, худющие конечности которого смешно выглядывали из едва доходивших до колен «колонистов», дотянут. Из остального имевшегося в наличии белья по размеру подходил к найденным в недрах сумок штанам лишь полный, как и доктора, Чик. А потому наше воинство выглядело довольно забавно, — двое посиневших от холода мужиков, — в шортах и свитерах, словно скауты на пикнике, — посреди заснеженного города. Герхард расстался с оружием с каким-то, как мне показалось, невысказанным облегчением. Оно, тяготящее владельца и морально, и физически, — плохое подспорье в драке. Скорее уж, начнись заваруха, Фогель перестрелял бы нас по неосторожности и неопытности скорее, чем хотя бы напугал врагов стрельбой. Экипировавшись, таким образом, на скорую руку, мы быстрым шагом двинулись за Роеком. Хубер и Мони зябко задирали голые ноги, высоко поднимая их из сугробов, как цапли. От тающего на них снега кожа их сначала влажно заблестела, а потом стала быстро покрываться тонкой коркой подмерзающей воды. За ними тащился Герхард, всё ещё беседующий со своими бабочками порхающими вокруг него воспоминаниями, непрерывно снимая и протирая потеющие очки. Плюнув в конце концов на осторожность и холод, парни рванули по снежной целине так, что нам пришлось их слегка притормаживать. Бдительности, невзирая на кажущееся безлюдье, терять было нельзя. Одна из центральных областей Европы не могла совсем уж превратиться в мёртвое болото, в которое ухнули цистерну хлора. В отличие от водных обитателей, чей общий дом един в массе своей, у мыслящих существ имеется куча всякого рода отдельных отнорочков, куда можно нырнуть и затаиться. Не все ещё лежат в них бездыханными или ослабевшими настолько, чтобы не захотеть поживиться чем-нибудь на свежем воздухе от столь беспечно ползающих по открытым местам чужаков. И именно от таких всё ещё следовало ожидать всякого.