Ангел, автор и другие. Беседы за чаем. Наблюдения Генри.

Цивилизация непрестанно трансформируется, в то время как человеческая натура остается неизменной. Незамужняя девушка, обитающая в скромной однокомнатной квартирке или снимающая жилье вместе с подругой, все равно мечтает о собственной семье, слышит веселые детские голоса, ощущает на своих губах поцелуй любимого человека, готового взять ее за руку и повести в новую жизнь. Она не до такой степени лишена женственности, как кажется вам, критически настроенная мадам. Один мой приятель как-то рассказал о катастрофе, случившейся на военно-морской базе в Индии.

Не время думать о мужьях

Ночью начался пожар, и все испугались, что огонь доберется до склада боеприпасов. Женщин и детей начали эвакуировать на корабли. Мимо моего друга торопливо шли две дамы. Одна из них остановилась и, молитвенно сжав руки, принялась вопрошать, не знает ли он, что случилось с ее супругом. Спутница этой дамы пришла в негодование.

— Ради Бога, Элизабет, не медли! — воскликнула она. — Сейчас не время думать о мужьях!

Вряд ли стоит беспокоиться, что работающая женщина когда-нибудь перестанет думать о муже. Возможно, она потребует в собственность более совершенный экземпляр, чем тот, которым довольствуется обычная охотница. Но и сама она сможет предложить нечто большее — просвещенные взгляды, возвышенные идеалы. Наша современница, занимающая в жизни активную позицию и без страха встречающая новый день, понимает, что дом — всего лишь ячейка огромного улья.

Теперь нам придется реже слышать о дамах, которые «думают о доме и детях и не интересуются пустяками». «Пустяки» в данном случае — это ни много ни мало вопросы добра и зла, счастья и горя миллионов людей.

Жена будущего

Хочется верить, что в будущем молодой человек не станет говорить друзьям:

— Я женился и не смогу прийти.

На приглашение он ответит иначе:

— Я женился. Мы придем вместе.

БЕСЕДЫ ЗА ЧАЕМ (Перевод В. Вебера)

I

— Некоторые из этих писем очень милы, — с улыбкой сказала светская дама. — Но я бы не стала такие писать.

— Хотел бы я увидеть ваше любовное письмо, — вставил малоизвестный поэт.

— Я вам очень признательна за эти слова, — ответила светская дама. — Мне бы и в голову не пришло, что у вас может возникнуть такое желание.

— Именно его я всегда лелеял, — возразил малоизвестный поэт. — Но вы никогда меня не понимали.

— Я уверена, сборник избранных любовных писем продавался бы очень хорошо, — вставила выпускница Гертона, — если бы они были написаны одной рукой, но разным людям в разные периоды жизни. В письмах к одному человеку без повторов не обойтись.

— Или от разных поклонников одной даме, — предложил философ. — Это любопытно, наблюдать реакцию различных характеров, подверженных воздействию неизменного фактора. Возможно, эти письма прольют свет на весьма спорный вопрос: достоинства, которые украшают нашу возлюбленную, ее собственные или нами же ей и приписываемые. Будет ли один обращаться к этой женщине «Моя королева!», а другой «Милая девчушка!» — или для всех ее кавалеров она будет оставаться самой собой?

— Вы можете предпринять такую попытку, отобрав, разумеется, самые интересные письма, — обратился я к светской даме.

— Этим можно навлечь на себя массу неприятностей, или вы так не думаете? — ответила светская дама. — Те, чьи письма не попадут в сборник, никогда меня не простят. Такое всегда случается с людьми, которых забываешь пригласить на похороны — они усматривают в этом осознанное стремление отнестись к ним свысока.

— Первое любовное письмо я написал в шестнадцать лет, — мечтательно вздохнул малоизвестный поэт. — Ее звали Моника. Я не встречал столь неземной красоты. Я написал письмо и запечатал в конверт, но долго не мог решить, как ей его отдать — то ли сунуть в руку, когда мы будем проходить мимо, а это обычно случалось по четвергам, во второй половине дня, то ли дождаться воскресенья.

— Тут двух мнений быть не может, — рассеянно пробормотала выпускница Гертона. — Наилучший момент на выходе из церкви. Там всегда такая толчея. А кроме того, у всех при себе молитвенник… ох, извините меня.

— Необходимость принимать решение отпала сама собой, — продолжил малоизвестный поэт. — В четверг на ее месте сидела толстая рыжеволосая девица, которая на мой вопросительный взгляд ответила идиотским смешком, а в воскресенье я напрасно искал ее на скамьях Ипатия-Хаус. Потом я узнал, что в прошлую среду ее неожиданно отослали домой. Похоже, печалился об этом не я один. Письмо я оставил там, куда сразу и положил, в нижнем ящике стола, и со временем забыл о нем. Годы спустя я действительно влюбился и сел за стол, чтобы написать девушке письмо, которое очаровало бы ее. Мне хотелось вплести в него любовь всех столетий. Закончив послание и перечитав его, я остался доволен собой. Потом, собираясь запечатать, совершенно случайно вывернул на пол содержимое нижнего ящика, и из него выпало другое любовное письмо, написанное мною семь лет назад. Исключительно из любопытства я вскрыл его. Теперь я нашел в нем куда больше выразительности, искренности и художественной простоты.