Ангел без имени

– Ничего не понимаю. Собственный нечистый… Зачем он нужен? Два хранителя и оба собираются меня бросить. Ярик снова здесь, хотя я добровольно согласилась занять его место. И Филя… Ну, хоть с Филей все понятно, слава Богу. Не бросил хозяйку, да? Спасибо тебе, смелый мой, хороший мой…

Она инстинктивно уцепилась за тот осколок реальности, который было проще осознать, и, опустившись на корточки, стала гладить пса по голове. Из ее глаз текли слезы.

– Неужели я такая плохая, что от меня отворачиваются ангелы? Что я сделала не так? Где согрешила? Нет… я не ропщу… просто хочу знать… почему… за что…

– Да нет! – закричал Белый. – Ты все не так поняла!

– Юля, позволь я тебе все объясню, – вмешался я. – Слушай, как все было на самом деле…

И я вкратце рассказал ей все, начиная с того момента, как она попала в грозу. Объяснил, что Филя на самом деле тогда геройски погиб спасая хозяйку, и Волей Господа воскрешен. Что этот процесс был не мгновенным, и мне пришлось три дня маяться в собачьем теле, в результате чего и появился у нее врио Хранителя. И поскольку этот самый врио был на тот момент слабо подготовлен к активной, а еще лучше превентивной обороне от адских происков, он не смог противостоять воздействию чаруфу. Признал, что в настоящий момент Белый уже нисколько не напоминает того, только что оперившегося юнца, каким предстал передо мной в первый раз. Поведал, как мы с Яриком и Филей спустились в Ад на поиски дорогой всем нам Юли. Опустил сами поиски, драки, интриги и незначительные встречи. Сказал, что помимо нее в Ад попали еще полторы тысячи безвинных душ, и мой долг Карателя истребить нечисть, посмевшую дерзнуть на подобное, попутно освободив пленников. И что с удовольствием вернусь к выполнению обязанностей Хранителя, если ее устраивает такой непрофессионал, как я. Объяснил разницу между Хранителем и Карателем, сделав упор на то, что Белый как раз прослушал курс необходимой подготовки и, кроме того, сам когда-то был человеком. А значит, понимает людей, их чаяния, мысли, желания и мотивы лучше меня.

– Я совсем недолго был человеком, – грустно сказал Белый. – Два часа. Когда я родился, мама чуть-чуть отлежалась… И живьем сожгла меня в печке. И больше не вспоминала обо мне. Никогда.

Я скрипнул зубами. Рука сама потянулась к мечу, а глаза забегали, инстинктивно выискивая поблизости эту самую «маму». Вот оно настоящее зло. Творимое руками «людей», пусть и по наущению бесов. Хотя делающие такое, скорее всего, сами окажутся после смерти в Болоте Каннибалов, с зыбким, но все же шансом пополнить ряды под знаменами Предателя.

Юля уже ревела в голос, обнимая, называя «бедненьким» и жалея ошалевшего от подобной реакции Белого Ангела. Зря он. Не стоило девочке подобное слышать. Кроме того, что-то в его словах не сходилось… А, понял! Некрещенный младенец не может стать ангелом. Ему прямая дорога в Лимб. Но спрошу я его об этом позже, дабы не усугублять Юлиной истерики.

– И вовсе я не хочу тебя бросать, – бормотал Белый, робко поглаживая Юлю по спине. – Просто… Я ведь… ну… я ведь курьер. У меня опыта мало. Вернее, нет его вообще. Меньше года, как полноправный ангел. А он… Он – сераф! Он несколько тысяч лет служит Господу и… и… если бы не я, ты бы сюда и не попала… это моя вина, а не его… вот.

– Ну, опыта у тебя сейчас побольше, чем у многих Хранителей со стажем, – улыбнулся я, вспоминая хитоны и кровавые слезы своих нынешних коллег.

Юля наконец-то оторвалась от груди Белого и, в последний раз шмыгнув носом, глубоко нам поклонилась.

– Спасибо вам, Хранители мои. За заботу, защиту, спасение. Никто из вас ни в чем не виноват. Повторись тот шанс помочь Ярику, я без раздумий поступила бы так же. Папа всегда говорит, что чужая жизнь ценнее собственной, потому что своей можно пожертвовать, а чужой – нет. Ой! Папа! Мама! Как они там?

Я пожал крыльями, а Белый потупился.

– Скоро узнаешь, – сказал я. – Ведь вы все коллективно сейчас возвращаетесь на Землю, к настоящей жизни.

– Что значит «вы»? А ты?

– А я еще на некоторое время задержусь, – мягко ответил я. – Говорил же. Есть несколько незавершенных дел.

– Нет, – отрезала Юля, и в ее голосе прорезались нотки полковника медицинской службы Леонида Львовича. – Я не брошу здесь своего Хранителя!

– Не бойся, Юля. Белый вполне сможет тебя защи…

Она улыбнулась так, что я сразу понял – сморозил глупость.

– Сейчас моя очередь вас защищать, – сказала она.

Ну да, а чего я еще ожидал? Если бы она согласилась сбежать на Землю, не была бы собой. Такой, какой я ее знаю и люблю.

4

Сначала я пытался аргументировать, переубеждать, спорить. Но быстро понял, что это бесполезно, и отозвал Белого в сторонку.

– Памяти лишать умеешь? – спросил я.

Тот округлил глаза и отрицательно замотал головой.

– Эх, молодежь… и чему вас там только учат. Ладно, я сам. А ты, смотри и учись. Сделаешь то же самое с Ярославом, когда на Землю попадете.

– Но… как же… а… разве можно?

– Нужно. Или ты хочешь продолжить подвергать душу подопечной опасности в этом месте?

– Н-нет…