Ангел Бездны

Но самое жуткое началось потом. Слава попытался разбудить случайную возлюбленную, легонько притрагиваясь к ней и приговаривая: «Девушка, вставать пора, утро уже…» Но вдруг он с ужасом обнаружил, что тело ночной гостьи леденит пальцы. Он попробовал потрясти ее, отчего с лица девушки сползла простыня, и Батогов увидел застывшую гримасу боли и страдания. Голова незнакомки была неестественно вывернута.

В панике Слава бросился из номера, сбежал в холл и потребовал, чтобы дежурная поднялась к нему в номер, потому что, как он сказал: «Кто-то подсунул мне мертвую девицу!» Недоумевающая дежурная пошла за ним, убедилась в наличии трупа и тут же вызвала милицию.

Батогов в оцепенении смотрел, как она набирает номер, потом стал кричать, что только в таком паршивом городишке могут с клиентами выкидывать подобные штуки. Дежурная разъярилась и в свою очередь стала доказывать, что после победы демократии она не только не обязана следить за тем, кого приводят к себе жильцы, но, напротив, должна приветствовать каждого посетителя, если, конечно, сам жилец не протестует против посещения. А раз девушка лежит в койке жильца, да еще голая, значит, гражданин Батогов ничего не имел против ее визита. «Небось сам же и затащил, а потом убил, маньяк проклятый!» — заявила она. Батогов вне себя от бешенства начал доказывать, что он и в глаза никогда не видел девушки, что он законопослушный гражданин Российской Федерации и будет судиться с гостиницей и лично с дежурной, потому что наверняка с ее ведома местные бандиты ночью подкинули труп ему в постель. В ответ на это заявление дежурная разразилась дьявольским хохотом, а Батогову стало казаться, что он в стремительном темпе лишается рассудка…

В это время в номер вошли представители закона. Медэксперт осмотрел тело девушки и констатировал смерть. У жертвы были сломаны шейные позвонки. Согласно заключению эксперта, смерть наступила между двумя и тремя часами ночи.

Батогов ничего не мог сказать в свое оправдание. Бормотал только, что все подстроили местные бандиты, труп ему подкинули, а он сам девушку в глаза не видел.

С шеи жертвы сняли отпечатки пальцев, которые тут же и сравнили с «пальцами» Батогова. Все сходилось.

Труп увезли в морг, Слава отправился в КПЗ. Днем, ввиду чрезвычайной срочности, его допросил сам старший следователь Сазонов. Батогов путался в показаниях, говорил, что видел девушку во сне, потом отказывался от своих показаний и утверждал, что вообще ее не видел, наконец, заявил, что все это происки все того же Чародея. Такому предположению Сазонов в данном случае поверить никак не мог. Хотя бы потому, что девушка была вполне материальной, никакой мистикой здесь не пахло.

Панкратов, которому сообщили об аресте друга, явился в Управление, рассказал о встрече в Доме Семи Духов с Браун Изабеллой Валерьевной и попросил вызвать ее для дачи показаний.

Сазонов нехотя согласился, хотя был уверен, что Батогов вдали от жены не выдержал одиночества и согрешил с местной путаной, потом по пьянке поссорился с ней и сам того не желая в порыве ярости свернул ей шею. Поскольку девушка, испугавшись его внезапного бешенства, притихла, Батогов, по мысли следователя, удовлетворился своей моральной победой и заснул. Утром обнаружил труп и начал нести ахинею, пытаясь списать преступление на счет мистической неразберихи, царившей в городе.

Таинственной колдуньи в Доме Семи Духов не нашли. Больше того, единственная из оставшихся в Доме служащих — Анохина — заявила, что ни о какой старухе не знает и в штате Дома вообще не было сотрудников по имени Изабелла. На вопрос: куда же подевались остальные сотрудники, Ева Анохина ответила, что все разъехались: кто в Петербург, а кто в Москву, потому что решили не оставаться в городе, где так часто происходят неприятные и необъяснимые события, в которых невежественное население может обвинить магов и колдунов, сотрудников Дома.

Дело принимало совсем скверный оборот, и, казалось, Батогову светил весьма длительный срок тюремного заключения.

Панкратов сходил к ведуну. Виктор Алексеевич согласился с тем, что все произошедшее — часть плана демонов, засевших в пещерах.

— Ты небось слыхал, что дьявол может овладеть любым телом, явиться в этом теле человеку, затем покинуть его. Так и со Славой произошло, — угрюмо сказал ведун.

— Где-то мне попадалось описание таких случаев, — подтвердил Панкратов. — Если враг является в образе женщины, это, кажется, суккуб, а если в образе мужчины, соблазняя женщину, — инкуб. Так, Виктор Алексеевич?

— Так-то оно так, да только не в научных названиях дело. Я думаю, надо подождать. Если та колдунья обещала помочь, то она вас в беде не оставит. Хорошо, что объявилась! — вдруг с удовлетворением сказал Шурлыгин. — Она покровительница здешних мест.

— Имя и фамилия у нее, прямо скажем, нездешние.

— Она только в этом бедовом Доме на этой фамилии появилась. А вообще фамилии у нее нет, и имя в тайне держится.

— Что же ваша покровительница раньше не вмешалась, не отвела беду от города, от леса?