Ангел боли: путешествие по Апеннинам

— Уже поставили, — недовольно сообщил Террачини, — и не говорите мне о «динамике» его поступков, иначе в следующий раз он зарежет кого-нибудь из наших депутатов или сенаторов.

— Этого я не говорил. Но он явно начинает меняться. Я пригласил бы опытных психиатров и психологов, чтобы они вывели нам его психотип. Иначе нам будет довольно сложно. Кстати, неплохо бы проверить всех модных модельеров и портных в Великобритании. Странная у него манера раздевать женщин таким необычным способом. Может, в другом месте он их так же странно одевает? Это пока только гипотеза, но я проверил бы…

— Позвоните и скажите об этом вашему другу Доулу, — предложил Террачини. — Я отвечаю за Рим, а не за всю Европу.

— Он не уедет, — твердо повторил Дронго. — Не уедет из Италии, пока не даст о себе знать. Опросите людей, здесь на дороге бывает достаточно много прохожих. Может, кто-то видел мужчину с молодой женщиной? И конечно, надо выяснить, кто она такая.

— Мы и так делаем все, что нужно, — разозлился Террачини. Когда ему давал советы Дезире Брюлей, он спокойно воспринимал любые его замечания, признавая авторитет коллеги, комиссара полиции Франции. Но когда то же самое делал Дронго или вмешивался в разговор Даббс, итальянец просто взрывался от раздражения. Откуда этому темнокожему американскому выскочке знать об их проблемах? А Дронго вообще не должен заниматься такой тематикой. Правда, Террачини не забывал, что несколько лет назад тот здорово помог с расследованием двух загадочных убийств в римском отеле «Хилтон». Но там тогда были гости из России, психологию которых Дронго знал и понимал, а сейчас совсем другое дело. В психологии этого убийцы лучше всех могут разобраться Мишель Доул и комиссар Дезире Брюлей, но никак не он. Вон ведь как брезговал подойти к жертве…

Дронго, в свою очередь, подумал, что раздражение Террачини вполне понятно и оправданно. Непрошеные советчики ему не нужны, а визит экспертов явно спровоцировал убийцу на появление в Риме. Так что комиссар справедливо возмущается присутствием всей группы на его территории.

— Он притащил ее сюда, — показал один из офицеров полиции на заметный след. — Сначала они стояли вон там, за деревьями, метрах в тридцати отсюда. На том месте много крови и остались обрывки одежды.

— Ищите одежду убитой, — приказал Террачини, — не мог же он забрать ее с собой.

Вся группа направилась к месту, указанному офицером. Там работали двое криминалистов.

— Он привязал ее к дереву, — пояснил один из них. — Возможно, пристегнул наручниками — вот здесь есть очень четкие следы. Женщина вырывалась, но кричать не могла, иначе ее крики услышали бы.

— Почему он все время убивает на природе? — задумчиво произнес Брюлей. — Ведь он при этом сильно рискует. Сам процесс занимает минут десять или пятнадцать, а за это время их могут увидеть.

— Может, ему нравится свежий воздух, — мрачно пошутил Террачини. — Но мне непонятно, почему он убил ее именно у этого дерева. Посмотрите, коллега, другое дерево более широкое, лучше прикрывает от дороги. Достаточно было сделать три шага и встать около него. Почему же он остановился все-таки здесь?

Дронго и Даббс взглянули на второе дерево, признавая правоту комиссара Террачини — маньяк выбрал явно не лучшее место для убийства.

— Возможно, он еще и поэтическая натура, — зло предположил Даббс. — Ему нужны луна и звезды, чтобы чувствовать себя лучше. Если я правильно ориентируюсь, то отсюда хорошо просматривается небо, а с той стороны его не видно.

— При чем тут небо?! — отмахнулся Террачини. — Каким образом он привел сюда женщину? Заманил ее за деревья и надел наручники? Или действовал как-то по-другому? Как он вообще на них нападает? Бьет по голове? Но на других жертвах не было таких следов. И на нашей их нет. Или они все спокойно соглашаются идти неведомо куда с незнакомым человеком?

— У него были наручники, — обратил внимание Дронго. — Может, все-таки полицейский?

— Опять вы за свое! — разозлился Террачини. — Я проверил всех своих людей. У нас нет маньяков.

— Я не говорю, что это ваши люди. Я лишь высказываю предположение.

— Наручники продаются в любом магазине полицейских принадлежностей, — напомнил Брюлей. — Но почему эта женщина пришла именно сюда?

Дронго подошел к дереву, где стояла жертва, закрыл глаза и попытался представить, что слышит стоны жертвы, ощущает ее безумные попытки вырваться, чувствует энергетику израненного тела, из которого быстро уходит жизнь. Но вместо всего этого вдруг понял, что здесь она не стояла и убили ее совсем в другом месте. Он не верил в подобные озарения, в подсознательные мистические чувства, и все-таки что-то здесь было не так. Дронго был убежден — женщина погибла не здесь. Но почему? Должно же быть этому какое-то логическое объяснение? Он прикоснулся к стволу и вдруг почувствовал, что его ударил ток, словно такое могло произойти от обычного влажного дерева.