Ангел боли:три четверти его души

Баррет пожал плечами и снова протянул руку за виски. На этот раз он сделал несколько ощутимых глотков. И снова поставил бокал. Дронго тоже пригубил красное вино.

— Кровь Христова, — заметил убийца. — Вы позволяете себе пить кровь Христову. А мне говорите о морали.

— Я еще ничего вам не сказал. Но меня интересует только один вопрос. И не почему вы все это делаете. Я хочу знать, зачем вы начали передавать нам сообщения. Все эти ребусы по Интернету.

— Стало скучно, — цинично пояснил убийца. — Хопкинс уже не возбуждал меня своим сопением за спиной. В последние месяцы он окончательно деградировал. Мне хотелось новых ощущений.

— И поэтому вы решили его сдать?

— Возможно. Он был отработанный материал. Рано или поздно вы бы на него вышли. Хопкинс позволял себе пить и рассказывать неприятные подробности некоторым своим друзьям. Нужно было принять меры, и я их принял.

— Кого вы убили в Кордове?

— Это не ваше дело. Или вы думаете, я начну давать свидетельские показания против самого себя прямо в поезде?

— У вас нет никаких шансов удрать, — устало предупредил Дронго. — Экспресс не остановится до самого Мадрида, а на вокзале Аточа нас уже ждут сотрудники полиции.

— Может, вы правы, а может, и нет…

Дронго удивленно посмотрел на сидящего перед ним субъекта. На что он рассчитывает?

— Я много раз убеждался, что мне помогает сам дьявол, — охотно пояснил убийца. — Наверное, вы полагаете, что я сошел с ума? Нет-нет. И в загробную жизнь я не очень верю. Человек живет и умирает на этой земле. Бог выбрал нам ее в качестве единственно удобного места для проживания. В других местах нам было бы не столь комфортно. Поэтому я не верю во второе рождение и воскресение. И никто не заставит меня в это поверить. Человек рождается с первыми криками, выходя из утробы матери, и умирает с похожими криками, когда ему перекрывают кислород. Все так просто и банально.

— А существование дьявола не опровергает ваш воинствующий атеизм? — с усмешкой полюбопытствовал Дронго.

— Нет. Скорее наоборот. Что может быть страшнее для человека, чем эта дикая надежда на второе рождение и вечную жизнь? Вы только представьте себе, как глупо нас утешают, доказывая, что в другой жизни мы сможем наслаждаться миром и покоем в райских кущах. Все это выдумки слабых людей. Никакого рая нет и не может быть. Зачем мне райские кущи, если я буду, как праведник, без своего мужского начала, если мне не дано чувствовать запах яблока и запах сирени, если другого подходящего места для нас нет во всей Вселенной?

Дронго молчал, позволяя убийце высказаться.

— Весь этот мир придуман дьяволом, — убежденно продолжил тот. — А мы, в свою очередь, пытаемся придумать несуществующего бога, который никогда нами всерьез не занимался. Представьте, какая насмешка: дать человеку разум, позволить осознать свое одиночество во Вселенной, прочувствовать невероятные масштабы времени и расстояния, чтобы потом все это отнять. Раз и навсегда. Превратить в труху, в пыль, в грязь разум Аристотеля, пытливый ум Леонардо, талант Моцарта. Кто, если не дьявол, мог придумать такие комбинации?

— И вы решили стать его верным последователем? — не стал скрывать своей иронии Дронго.

— Не нужно издеваться, — поморщился убийца, — я сам по себе. Дьявол в каждом из нас. Похоть, тщеславие, страсть к деньгам. Или вы думаете, что это бог придумал деньги? Мы сами создали свой мир и сами его прокляли. Я лишь уверен в том, что вы ничего не сможете мне сделать. На самый крайний случай у меня есть небольшая капсула, приняв которую я избавлю себя и вас от лишних волнений.

— Нужно было проглотить ее лет двадцать назад, — в сердцах посоветовал Дронго.

— Возможно, — спокойно согласился убийца. — А может, и нет. — Дронго невольно снова посмотрел на его руки, длинные пальцы. Сколько страданий и горя причинил он ими разным людям. Невозможно было слушать философские рассуждения этого негодяя и не помнить о его преступлениях.

— Может, я выполняю роль «санитара» нашего общества, какими бывают хищники в живой природе, уничтожающие слабых и отстающих, — заявил между тем убийца. — Или вы считаете, что мое рождение тоже было частью замысла божьего?

— Ваше — нет. Скорее это недоразумение, — в сердцах ответил Дронго.

— В вас говорит ненависть, — заметил его собеседник. — Вспомните, дьявол был всего лишь падшим ангелом. И был еще архангел Гавриил. Может, я тоже некая часть этого замысла? Например, своеобразный ангел боли? Такая метаморфоза не приходила вам в голову?

— Не кощунствуйте, — нахмурился Дронго. — Какой вы ангел? Обычный маньяк, неврастеник и психопат.

— Не смейте меня оскорблять! — вспыхнул Баррет.

Проводник снова появился рядом с ними.

— Что вы будете есть, сеньоры? — поинтересовался он. В вагонах премьер-класса пассажиров обычно кормят.

— Ничего, — недовольно буркнул убийца.