Медленно возвращаясь к реальности, я то выныривала из океана забвения, то погружалась в пучины боли. Придя в себя, я приоткрыла глаза, обнаружив, что нахожусь в своей комнате. Неподалёку стоял месье Жаме и Хельга, о чём-то переговариваясь, а мой супруг, побледневший, точно античная статуя, стоял возле окна. – Мадам графиня, потеряла ребёнка, и с этим надо смириться, – осторожно, в полголоса проговорил он, обращаясь к графу, – Но в целом… переломов нет, спина не повреждена, голова тоже в порядке. Она сильно стесала руки, колени, разбила губу, но, в общем, её жизни ничто не угрожает. – Сколько месяцев было плоду? – внезапно спросил Оливье. – Второй месяц шёл, – тихо ответил лекарь. – Значит, зачатие произошло в первую брачную ночь, как и положено, – проговорил себе под нос граф. – Но, месье тут есть ещё один аспект. Довольно печальный, касаемый здоровья вашей жены, – продолжил Жаме. – Что именно? – У мадам графини, скорее всего, более не будет детей, – печально вынес вердикт лекарь. Я закрыла лицо руками, закусив губу до крови. – Да тише вы! Она уже в сознании, и всё слышит! – сердито прервала его Хельга. Оливье быстро подошёл ко мне, сел на кровать, и, нагнувшись, прошептал: – Анна, я обещаю, у нас все получится… Мы будем стараться завести детей, самые лучшие лекари займутся вами, я.... Звон пощёчины, которую я дала ему, громко раздался в комнате, и заставил вздрогнуть всех. Злость, ярость и ненависть охватили меня. Я стащила с пальца обручальное кольцо, и швырнула его на пол. – Пошёл вон! И более не прикасайся ко мне! – сквозь слёзы прокричала я, и упала на подушку лицом. Граф молча подобрал кольцо, и спрятал его в рукав. – Девочка моя, послушай...- вновь попытался он заговорить со мной. Но я лишь ещё сильнее заревела.
- Месье, вам лучше уйти! Она сейчас не воспринимает ваши речи, – сочувственно покачала головой Хельга.