Ангел для Бесов

Я неистово выгнулась и вскрикнула, но Леон тут же закрыл мне рот ладонью и вновь принялся осыпать поцелуями мое лицо и шею.

На секунду Рамин отпустил меня и подул мне на влажную промежность. Я заметалась, уже ничего не соображая, но мужчина вновь втянул ртом мои губки, а на выдохе проник языком в лоно.

Он делал это снова и снова, полностью подстраиваясь под свое дыхание, а я чувствовала себя бабочкой, пронизанной насквозь раскаленной иглой удовольствия. Это было настолько грубо и приятно, что я была близка к потере сознания.

Я кричала, выла, скулила как умалишенная, но широкая ладонь Леона поглощала все звуки. Мои бедра то бились о столешницу, когда Рамин дул мне на промежность, то дрожали от нервного возбуждения, когда мужчина снова припадал ко мне ртом.

На мгновенье мне показалось, что мой позвоночник превратился в раскалённую лаву. Пламя прошлось вдоль моей спины, спустилось к пояснице и разлилось огненной массой внизу живота. Я дрожала в руках Рамина, не чувствуя границ своего тела. 

Мужчина снова вобрал мои губки в рот, и мое тело сдалось, содрогнувшись от сладкой судороги и постыдного удовольствия. Я выгнулась и замычала, окончательно уплывая сознанием.

Даже не знаю, можно ли к такому привыкнуть, но испытать это вновь уже хотелось.

— А теперь поработаешь ты, ангелочек, — сообщил Леон, не давая мне опомниться и потянулся к пряжке своего ремня.

Глава 17

Затуманенным взглядом я тупо следила за тем, как Леон снимает с себя брюки, но до конца словно не понимала, что он делает.

— Оближи губы, — приказал Леон.

Я все еще не отошла от пережитой эйфории, поэтому машинально лизнула губы. Совсем слегка, так, что тронула язычком лишь внутреннюю поверхность.

Тогда Леон раздражённо выдохнул, зажал мне щеки и впился в меня с поцелуем. Грубым, неаккуратным. Он словно хотел не поцеловать меня, а вылизать. На Рамина в этот момент я боялась даже взглянуть. А если и тут проснется его ревность?

Я замычала и задёргала руками, когда поняла, что задыхаюсь от поцелуя, но Леон не отпускал меня и крепко держал мои запястья, чтобы я не могла противиться.

В тот же момент, я почувствовала горячую мужскую плоть в ладонях. Леон заставил меня его трогать, пока сам продолжал вылизывать мои губы.

Ногами я обняла Рамина и потянула к себе, чтобы он не надумал себе лишнего, да и просто не стоял без дела.

Что тут ему зрительный зал, что ли?

Наконец Леон оторвался от моих губ. Он ещё сильнее сдавил мне щеки, чтобы я шире открыла рот, а затем проник мне между губ восставшей плотью.

Я замычала от нехватки воздуха и замотала головой. Леон по-прежнему держал меня за запястья, поэтому отодвинуть от себя мужчину я не могла.

— Я сказал: теперь поработаешь ты, — напомнил Леон. — Что тебе не понятно?

Он вошёл в мой рот глубже одной рукой все ещё сдерживая мои руки, а второй ласково поглаживая меня по подбородку.

— Расслабься, ангелочек, — Леон спустился рукой к шее, а затем к моей груди, — насилие не доставляет мне удовольствие, так же, как и пугливые безынициативные девочки. Где наша прежняя развратная кошечка?

Как тут можно быть развратной, если я не могу дышать? Но все же я и сама не хотела омрачать этот момент и постаралась расслабить себе руки и горло, пока ногами и бедрами ластилась к Рамину.

— Кис-кис-кис, — пошутил Рамин и на мгновенье отстранившись, вошёл в меня одним толчком. Он буквально натянул меня на себя, и я вновь напряглась. — Кажется кошечка хочет быть нашей пленницей. Чтобы она лежала, ничего не делала, а зато мы бы делали с ней все, что хотим. Так?

Я замычала и попыталась отрицательно замотать головой, но это лишь позабавило мужчин.

— Мы можем пользоваться нашей пленницей хоть до следующего утра, — говорил Леон, наращивая темп и всё глубже проникая мне в рот.

— Можем трахать все ее дырочки одновременно, — подхватил Рамин, так же проникая в меня грубее и глубже.

— Можем вообще больше никогда не выпускать из комнаты, а по вечерам... — многозначительно рыкнул Леон, но внезапно вышел из меня плотью и внимательно посмотрел мне в глаза. — Мне остановиться?

Я благодарно вдохнула воздух и мотнула головой.

— Нет, — я одновременно улыбнулась и поморщилась от ещё одного грубого толчка Рамина. — Ещё! Хочу быть вашей пленницей! Что вы там говорили? Лежать и ничего не делать? Мне подходит.

— Вот ведь мелкая... — Рамин так и не высказал оскорбление. — Молчаливая она мне нравится больше.

Леон вновь насильно сжал мне щеки и вошёл в меня, уже не пытаясь понять нравится мне или нет. Рамин тоже не пытался быть нежным. Он до боли сжимал бедра, резко проникал в меня, заставляя меня ещё глубже заглатывать плоть Леона.

И хоть минуту назад я действительно испугалась, но капелька юмора тут же развеяла мои тревоги, и я просто отдалась процессу. Мне действительно захотелось доставить мужчинам удовольствие.

Мои возмущённые мычания превратились в сладкие приглушённые стоны, тело охотнее давалось в руки мужчинам и отзывалось на ласки, а я наконец смогла подстроиться под ритм Леона и дышать в короткие промежутки.