Ангел для Бесов

– Туда, где мне никто не помешает, – оскалился исполин. – И мы уже приехали.

За очередным поворотом оказалась гостиница и Бесланов направил машину на парковку.

– Быстро вытри слезы и натяни свою самую томную улыбку, – приказал он. – Чтобы на ресепшен не думали будто я тебя насиловать привез.

Я испуганно кивнула и закопошилась в своей сумочке в поисках влажных салфеток, но Рамин опередил меня и протянул свою пачку.

Послушно вытерев лицо, я улыбнулась своей прежней улыбкой, хотя мои губы дрожали от нервов, и с разрешения Рамина, вышла из машины.

Весь оставшийся путь я проделала как в тумане. Я лишь улыбалась искусственной улыбкой и следовала навстречу моему наказанию. Наконец дверь нашего номера захлопнулась, Рамин заранее предупредил портье, чтобы нас не беспокоили и ничего нам не предлагали, и я осталась один на один с разъяренным исполином.

– Значит, ты, вертихвостка такая, решила от меня сбежать, – Бесланов принялся расстегивать свою рубашку, пуговица за пуговицей обнажая необъятную грудь. – Да еще и сразу закрутить с другим. Почти не вылезая из моей постели. Ну, я тебе задам!

Мужчина рывком скинул с себя рубашку и за грудки притянул меня к себе. От натяжения ткань моей блузки затрещала и, кажется, надорвалась, но я даже не поняла, где именно. Ведь всем моим внимание завладел страх и… возбуждение, которое остро вонзилось мне в грудь и в низ живота.

Глава 27

Мужчина дернул на мне блузку, и она легко разорвалась в нескольких местах. На долю секунды у меня даже возникла ассоциация с лапой медведя, которая после себя оставляет примерно такие же рваные края на одежде.

Я задрожала, испуганно глядя в глаза Рамину, который как бешенный сдернул с меня остатки блузки. Мужчине не просто хотелось раздеть меня, он именно рвал на мне одежду, вымещая злость. А я с ужасом думала, что когда на мне уже нечего будет рвать, то этот исполин примется за меня.

Глядя в его черные глаза, в которых полыхало яростное пламя, я понимала: сейчас Рамина ничто не остановит.

Рамин сорвал с меня юбку, также разорвав ее почти в клочья, а затем уничтожил на мне белье. Когда он толкнул меня на кровать и схватил за щиколотку, чтобы снять туфли, я подумала он мне ногу сломает.

– Изида… – прорычал он, но тут же сжал челюсти и замолчал.

Его свирепое дыхание прорывалось через раздувающиеся ноздри, а челюсть была до того напряжена, что вот-вот послышится хруст зубов.

Мужчина избавился от своей одежды и угрожающе навис надо мной.

– Изида... – вновь сквозь зубы прорычал он.

Он хотел на меня наорать. Явно хотел! По его взгляду было понятно, что он бы мне прямо сейчас шею свернул и ни один мускул бы у него не напрягся от усилий. Но тело и лицо мужчины было максимально напряжено. И вовсе не от гнева, а как раз от попыток сдержаться. И я поняла: Рамин скорее сломает руки сам себе, чем ударит меня или хотя бы замахнется. Но гнев от его сдерживания никуда не девался. Куда-то он должен вылиться.

Мужчина все также угрожающе нависал надо мной, опаляя свирепым дыханием, как вдруг…

Я подалась какому-то секундному импульсу. Осторожно коснувшись пальчиками шеи мужчины, я чуть приподнялась и коснулась его губ своими губами.

Зажмурившись так, чтобы от напряжения у меня все мысли из головы повылетели, я скользнула язычком по губам мужчины, но он их так плотно сжимал, что мне было не пробиться.

Ну, а на что я рассчитывала? Что поцелую разъяренного медведя в усы, а он меня тут же простит?

Я только было подалась назад, чтобы вновь лечь на постель и предоставить себя на растерзание, как мужчина сильной рукой поддержал меня за шею. Спустя секунду Рамин все с той же свирепостью набросился на мои губы, сжимая мне шею, словно пытаясь вырвать из меня все позвонки.

Это был не просто поцелуй. Рамин будто насиловал мой рот своим языком, принуждая к повиновению. И это чертовски пугало меня и заводило. Мне хотелось сдаться ему полностью. Хотелось сказать об этом, но его губы не отрывались от моих ни на секунду.

Немного придавив меня собой, мужчина спустился рукой к промежности, попутно вонзаясь пальцами в мое тело, оставляя привычные отметины. А я лишь крепче обвила шею мужчины, отдавая себя на заслуженное поругание.

Рамин грубо провел пальцами по моей промежности, раздвинул складочки, но тут же вновь поднялся ладонью к талии и сжал ее до боли.

Разочарование навалилось на меня бетонной плитой.

Нет! Пусть лучше Бесланов возьмет меня силой, пусть накажет меня, пусть выместит злость, главное: пусть продолжит!

– Рамин! – заскулила я, на мгновенье оторвавшись от губ мужчины. – Войди в меня, пожалуйста!

Я не заметила, как обратилась к мужчине на «ты». Сейчас я не замечала ничего, кроме дикого желания.

– Ты сухая, – мрачно и сердито проговорил он. – Ты не хочешь меня.

– Хочу! – я возбужденно терлась о грудь мужчины. – Я хочу именно так! Возьми меня! Без моего согласия!

Я не понимала почему мое тело было не готово принять мужчину. Может внутренне я все еще была скованна страхом, но сейчас Рамин был мне жизненно необходим.