Ангел для Кречета. Запретная

Нет, не думать. Только ночь, при любом раскладе. Одна. Чертова. Ночь. На большее мне нельзя рассчитывать, как бы ни было велико желание. Влюбилась с первого взгляда? Сердце подарила? Мне нельзя. Во всяком случае сейчас. Не до нее, не до амуров. Если судьба, дождется, а я потом найду.

— Ты как? — спрашиваю, желая продолжить, но боюсь сделать больно.

— Нормально, — и целует, давая зеленый свет.

Тогда полетаем. Высоко? Нет. Скорее, недолго. Всего лишь до утра. На диком азарте и нежных волнах. Беру что дают, отдаю все, что осталось. Переплетаю пальцы, стараюсь на максимум, чтобы обоим по высшему, чтобы обоим по кайфу. Отпускаю. Себя, ее, и только потом понимаю, что забыл о самом главном. Плевать. Главное, что нам хорошо, с остальным разберемся. Тем более, что с ней хочется так. До финала, чтоб искры из глаз, и нам обоим этого мало.

Ложусь рядом, обнимая её за талию.

— Иди в душ первой. Я подожду, говорю, когда восстанавливаем дыхания.

— Это всегда так? — поворачивает голову, но не спешит смотреть в глаза.

Что можно ответить? Она совсем ребенок, верит в сказки и носит розовые очки. Соврать, позволяя прожить в иллюзорном мире по максимуму, или сказать правду, вдребезги разбивая мечты?

— Не знаю, — приподнимаю за подбородок, и снова эти глаза. Даже в полумраке кажутся такими большими и чистыми, и пусть я их почти не вижу. — Но именно так и должно быть. В остальное не верь, — говорю искренне, потому что верю в слова.

Хотя самое главное, понимаю, что попал, пропал, влип. Выпутаться из ангелочка будет сложно.

— Спасибо тебе, — тянется к губам, и, оставив легкий поцелуй, уходит в душ.

— Пожалуйста, — говорю в пустую комнату, когда слышится шум воды. — И прощай.

Понимаю, что сейчас отпущу навсегда. Это просто сдали нервы после смерти близкого, а она и правда похожа на ангела.

Снежана

Даже не верится, что все получилось. Я больше не боюсь. Во всяком случае, пока. С ним было хорошо. Но тонкий намек на прощания поняла сразу. Он утолил свой голод, затопил боль потери близкого, о котором я вспомнила только сейчас. Все чувства, что мне показались, они иллюзорны. Сейчас приведу себя в порядок и уберусь прочь без подсказок. Не глупая, уже поняла, чего он хочет.

Выйдя из кабинки, наткнулась на фен у зеркала. Еще один намек, что девушке пора. Спасибо за лишнюю подсказку. Просушила волосы полотенцем и взялась за чудо техники. Да, это не мой дешевенький, который полчаса сушит и палит волосы. Без бальзамов волосы не электризуются и не путаются, что с моейдлин ой удивительно.

Темно— русые, до талии и немного вьются на концах. Вся в маму. Печально улыбнулась собственному отражению, упираясь руками в столешницу.

— Глупышка. Получила все, что хотела, а теперь не довольна, что все не обернулось, как в сказке? Только сказок не бывает, и ты это знала, когда ехала с ним, когда ложилась в постель. Так что, утерла слезы и вперед. Уйдем гордо, словно плевать на все, — говорю тихо сама себе.

— Верно, сказок не существует, — голос сбоку заставляет вздрогнуть и повернуться.

— Не обращай внимание, я сейчас уйду. Это так, мысли вслух, — пытаюсь быстро оправдаться, пока он снова наступает, вжимает в деревянную поверхность собой.

— Зачем тебе это было нужно? Ты ведь понимала, я не герой твоего романа. Зачем, Снеж? — смотрит так, словно до души достать пытается.

Не получится, она надежно спрятана. Так глубоко и за столькими замками, что никто до нее не доберется.

— Не важно. Мы оба получили то, что хотели. Не правда ли?

— Нет, не правда, — мгновенно подхватывает и усаживает на тумбу. — Я так точно.

И жадно впивается в губы. Уже не так нежно, как в спальне. Скорее, дико, голодно. Так, словно мы давно не виделись и Нил дико скучал. Он обнажен, мое полотенце быстро летит прочь, да так грубо, что от трения загорается кожа.

— Ауч, — шиплю на него, когда ладонь накрывает грудь, а язык порхает по шее, то кусая с оттяжкой кожу, то зализывая причинению боль.

— Молчи, — и опять в губы.

Руки мнут меня, как хотят, что мне безумно нрави тся, особенно когда проходят под грудью. По мне моментально бегут мурашки и хочется скулить от неловкости. Хочу его снова, и не важно, что дискомфорт ушел. Он нужен мне сейчас. Сильно. Срочно. И парень понимает намек, когда начинаю нервно ерзать, все ближе прижимаясь к нему.

Секунда, и нас простреливает удовольствием единения. Стоп, всего на мгновение, а дальше Нил себя отпускает. Так, что у меня искры перед глазами, а его руки заставляют желать еще больше, ещё быстрее. Достигаем пика, да такого, что хочется отползти, убежать, но крепкие руки не дают соскользнуть ни на миллиметр.

Больше в душ мы не идем. Успокаиваюсь, крепко обнимая его за плечи. Спазмы не выворачивают наизнанку, желая продолжить и убраться от партнера подальше. Пара минут передышки, и снова могу нормально дышать.

— Передохнула? — спрашивает незнакомец, который оказался очень жадным до удовольствий. Неуверенно киваю, потому что не знаю подтекста. — Тогда продолжим.