Ангел для сестры

– Поэтому нельзя гладить собаку?

– Да.

– А откуда Судья знает, что нужно делать?

Кемпбелл пожал плечами.

– Говорят, что это как-то связано с импульсами, которые животные улавливают раньше людей. Но мне кажется, это благодаря тому, что мы очень хорошо знаем друг друга. – Он потрепал Судью за шею. – Когда такое происходит, он уводит меня в безопасное место. Как правило, у меня есть минут двадцать в запасе.

– А-а. – Мне вдруг стало ужасно неловко. Я находилась рядом с Кейт, когда она действительно была очень больна, но то было совсем другое. Я не думала, что подобное может случиться с Кемпбеллом. – Поэтому вы взялись за мое дело?

– Чтобы забиться в припадке на людях? Нет, поверь.

– Не поэтому. – Я отвела глаза. – Потому что вы знаете, каково это, когда не можешь управлять своим телом.

– Возможно, – задумчиво проговорил Кемпбелл. – Но мои дверные ручки действительно уже давно надо было почистить.

Если он хотел, чтобы мне стало легче, то у него ничего не вышло.

– Я же говорила, что мне не следовало давать показаний. Он положил руку мне на плечо.

– Пошли, Анна. Если я могу вернуться, после того что устроил, то и ты сможешь ответить еще на несколько вопросов.

Что я могла сказать? Поэтому пошла за Кемпбеллом в зал заседаний, где все было совсем не так, как час назад. Все смотрели на Кемпбелла, как на часовую бомбу, а он подошел к своему месту и обратился к суду.

– Я прошу прощения за случившееся, господин судья, – произнес он. – Мне просто очень нужен был десятиминутный перерыв.

Как он может еще шутить? И вдруг я поняла: он делает то же самое, что и Кейт. Возможно, когда Бог отбирает здоровье, то дает дополнительную порцию юмора, чтобы с этим справиться.

– Может, вам лучше отдохнуть сегодня, адвокат? – предложил судья Десальво.

– Нет, со мной все в порядке. Мне кажется, что гораздо важнее поскорее закончить дело. – Он повернулся к секретарю. – Вы не могли бы освежить мою память?

Она зачитала запись последних вопросов и ответов. Кемпбелл кивал, но вид у него был такой, словно он слышал мои слова впервые.

– Хорошо. Анна, ты сказала, что это Кейт попросила тебя подать прошение о выходе из-под опеки в медицинских вопросах?

Я снова поежилась.

– Не совсем.

– Ты можешь объяснить?

– Она не просила меня подавать в суд.

– Тогда о чем она попросила тебя?

Я украдкой посмотрела на маму. Она знает, она должна знать. «Не заставляйте меня говорить это вслух», – мысленно обратилась я к адвокату.

– Анна, – настаивал Кемпбелл, – о чем она тебя попросила?

Я замотала головой, сжав губы. Теперь уже ко мне наклонился судья Десальво.

– Анна, тебе нужно ответить на этот вопрос.

– Хорошо. – И правда вырвалась из меня, как бушующая река, которая смывает все на своем пути. – Она попросила меня убить ее.

Сначала меня насторожило то, что Кейт заперлась в нашей комнате, хотя замка в двери не было. Это значило, что она придвинула какую-то мебель.

– Кейт! – крикнула я, стуча кулаком в дверь. Я пришла с хоккейной тренировки, и мне очень хотелось в душ и переодеться. – Кейт, так нечестно!

Думаю, я наделала много шума, потому что дверь открылась. И тут я заметила, что в комнате кое-что изменилось. Я осмотрелась, но вроде бы все стояло на своих местах. Однако Кейт все равно выглядела так, будто скрывает какую-то тайну.

– Что с тобой? – спросила я. Потом пошла в ванную, включила душ и почувствовала этот запах – сладкий, неприятный, сразу же вызвавший у меня воспоминание о комнате Джесси. Я начала открывать шкафчики, рыться в полотенцах, пытаясь найти улики, и наконец нашла спрятанную за коробкой с прокладками бутылку виски.

– Смотри, что я нашла, – сказала я, возвращаясь в комнату и радуясь тому, что смогу какое-то время шантажировать Кейт, но тут увидела в ее руках таблетки.

– Что ты делаешь?

Кейт обернулась.

– Анна, оставь меня в покое.

– Ты с ума сошла?

– Нет, – ответила Кейт. – Мне просто надоело жить в ожидании того, что рано или поздно случится. Я думаю, что уже достаточно испортила всем жизнь. А ты так не считаешь?

– Но все столько сделали, что сохранить тебе жизнь. Ты не можешь убить себя.

Вдруг Кейт расплакалась.

– Знаю. Но я не могу.

Я не сразу поняла, что ее ответ означал, что это была не первая попытка.

Мама медленно встала.

– Это неправда, – произнесла она тонким голосом. – Анна, я не понимаю, почему ты это говоришь?

Мои глаза наполнились слезами.

– Зачем мне выдумывать?

Она подошла ближе.

– Наверное, ты все неправильно поняла. Наверное, у нее был просто неудачный день или плохое настроение. – Она улыбнулась, как улыбаются люди, когда на самом деле им хочется плакать. – Если бы ей было настолько плохо, она рассказала бы мне.

– Она не могла тебе сказать, – ответила я. – Она очень боялась, что если убьет себя, то убьет и тебя. – Я не могла справиться с дыханием. Я тонула в яме со смолой, я бежала по земле, которая горела под моими ногами. Кемпбелл попросил судью дать мне несколько минут, чтобы успокоиться, но я уже плакала так, что не расслышала ответа судьи.