Ангел для сестры

Когда Кемпбелл стащил с меня старый свитер, повозился с застежкой на бюстгальтере, все это было так естественно. Он встал передо мной на колени и положил голову мне на грудь, я почувствовала покачивание лодки на воде и подумала, что, наверное, именно здесь наше место. Наверное, есть целые миры, где нет заборов, где чувства накрывают тебя, как волна.

Понедельник

Большой пожар начинается с маленькой искры.

Новый Завет. Послание святого Иакова 3:5

Кемпбелл

Мы спали в крошечной каюте, в тесноте, прижавшись к стенке. Но это ничуть не мешало нам: всю ночь она пыталась слиться с моим телом. Она сопит, совсем немножко. У нее кривой передний зуб. Ее ресницы такой же длины, как ногти на моем большом пальце.

Эти мелочи больше, чем что-либо другое, подтверждали, что мы не изменились за прошедшие пятнадцать лет. В семнадцать ты не думаешь, в чьей квартире будешь спать. В семнадцать не обращаешь внимания на жемчужину на ее бюстгальтере и на кружево внизу ее живота. В семнадцать думаешь только о сейчас, а не о потом.

Я любил в Джулии – тогда и сейчас – то, что ей никто не нужен. В Виллере, когда все обращали внимание на ее розовые волосы, камуфляжную куртку и военные ботинки, она никогда не оправдывалась. По иронии, сам факт моих отношений с ней вредил ее привлекательности. Когда она ответила на мои чувства, когда стала зависеть от меня, так же как я от нее, она уже не была по-настоящему независимой.

Я ни за что на свете не хотел лишать ее этого качества.

После Джулии у меня было не так много женщин. По крайней мере, таких, чье имя я бы потрудился запомнить. Было слишком трудно поддерживать видимость чувств, и вместо этого я малодушно выбрал жизнь с отношениями на одну ночь. В силу необходимости – медицинской и эмоциональной – я стал мастером в искусстве избегать нежелательных ситуаций.

На протяжении этой ночи было уже несколько моментов, когда я мог уйти. Пока Джулия спала, я даже подумывал, как бы это сделать: приколоть записку к подушке, написать что-то ее вишневой помадой на столе. Но желание уйти не шло ни в какое сравнение с желанием подождать еще одну минуту, еще один час. Судья, свернувшийся калачиком на кухонном столе, поднял голову. Он тихонько заскулил, и я сразу понял. Выпутавшись из роскошной сети волос Джулии, я выскользнул из постели. Она подвинулась на то место, где осталось мое тепло.

Клянусь, мне опять было тяжело.

Вместо того чтобы поступить так, как обычно поступают в подобных случаях – то есть позвонить и сказать, что подхватил ветрянку, и попросить судебного служащего перенести слушание на денек, – я натянул брюки и поднялся наверх. Мне хотелось быть в суде раньше Анны, а надо было еще принять душ и переодеться. До моего дома отсюда было недалеко, и я оставил Джулии ключи от своей машины. Уже когда мы с Судьей шли домой, я вспомнил, что, в отличие от всех тех бессонных ночей, когда, уходя, я бросал женщину одну, я не оставил никакого милого знака внимания, который смягчил бы разочарование от пробуждения в одиночестве.

Я подумал, случайно ли я об этом забыл. Или все это время ждал ее возвращения, чтобы наконец повзрослеть?

Когда мы с Судьей подъехали к зданию суда на слушание, нам пришлось пробираться сквозь толпу репортеров. Они начали тыкать микрофоны мне в лицо и наступать Судье на лапы. Анна только посмотрит на эту толпу и тут же сбежит. Я увидел за стеклянной дверью Верна и помахал ему рукой.

– Помогите нам выйти отсюда, пожалуйста, – попросил я. – Они же съедят свидетелей живьем.

И тогда я заметил Сару, которая уже ждала. На ней был костюм, лет десять провисевший в шкафу, волосы тщательно собраны в узел. Вместо портфеля в руках она держала рюкзак.

– Доброе утро, – спокойно поздоровался я.

Дверь с шумом распахнулась, и влетел Брайан. Переводя взгляд с Сары на меня, он спросил:

– Где Анна?

Сара шагнула к нему.

– Она не приехала с тобой?

– Я вернулся в пять утра с вызова, и ее уже не было. Она оставила записку. Написала, что встретит меня здесь. – Он посмотрел на стаю шакалов на улице. – Она точно сбежала.

Снова послышался звук ломающейся печати, и в здание суда под аккомпанемент выкриков и вопросов вошла Джулия. Она поправила волосы, одежду, но как только взглянула на меня, вся ее решительность испарилась.

– Я найду ее, – заявил я.

– Нет, ее найду я, – сердито возразила Сара.

Джулия смотрела на нас.

– Кого нужно найти?

– Анна временно отсутствует, – объяснил я.

– Отсутствует? – переспросила Джулия. – Она исчезла?

– Совсем нет.

И я не обманывал. Чтобы исчезнуть, Анне надо было сначала появиться.

Я понял, что даже знаю, где надо искать ее. Сара тоже это поняла и позволила мне решать проблему. Когда я пошел к двери, Джулия схватила меня за локоть и сунула в руку ключи от машины.

– Теперь ты понимаешь, почему ничего не выйдет? Я повернулся к ней.

– Джулия, послушай. Я тоже хочу поговорить о том, что происходит между нами. Но сейчас действительно не время.