Ангел гибели

— Уже недолго. Полчаса, — сказал тот. — Крайний срок — час. Дальше поздно будет.

— Почему? — не понял Константин.

— Притяжение. Очень трудно будет что-либо изменить потом. Может, и удастся, но очень трудно.

Оглянувшись и убедившись, видимо, что они сидят на местах, охранник опять подошел к двери рубки, постучал или открыл сам — не видно было. Сказал что-то в дверь и остался стоять, глядя в салон. Через некоторое время ему, как видно, ответили из рубки, потому что он тщательно прикрыл дверь и возвратился на свое место.

— Фигу! — определил Костя. — Фигу вам, вот и все. Так вас и допустили до управления. Документы-то у тебя есть? — обратился он к Борису.

— Какие же документы, если я не закончил?

— Конечно, если не кончил, — обдумывал что-то Константин, — какие уж тут документы. Вот что, — он взял Бориса за руку очень крепко. — Ты в самом деле пилот?

— Недоучка.

— Доучка ты или недоучка, меня не колышет. Ты посадить сможешь?

— А кто ж его знает? Нужно будет — попытаюсь.

— И что ж ты сразу молчал!

— Думал, найдется кто, настоящий пилот, из космофлота.

— А если б никто не отозвался, даже этот дед?

— Встал бы, конечно, что же делать? А сейчас, сам видишь, не пускают. Будем сидеть, ждать.

— Вот что, ребята, — сказал-приказал Константин. — Так мы дождемся, пожалуй! Пойдемте!

— Куда мы пойдем? — на этот раз расстроился Виктор. — Видел же!

— Ничего я не видел! Выпустите меня и сидите здесь. Виктор, как я подойду к этому, ты — бегом ко мне. А ты, Борис, жди на месте, пока не позовем.

— Ничего ты ему не объяснишь, мы уже пробовали.

— То вы пробовали, а то — я. Меня любой поймет, даже если по-русски ни бум-бум.

— Костя, — предостерег Виктор. — Его на таких, как ты, и учили, он сам тебе все объяснит, что можно и что нельзя.

— Его на таких, как вы учили, — уточнил Костя, — а меня на таких, как он. Старшина первой статьи, — представился, — инструктор по легководолазному делу, группа спецназначения.

— Ты эти замашки брось, — вяло сказал Борис. — Это не тот разговор, так нельзя.

— А смотреть, как все в пух из-за четверых дураков — можно?

— В пух так в пух, — сказал Виктор.

— Тебе все равно? — горячо посмотрел Костя. — Тебе плевать? Ну, так черт с тобой, если тебе плевать и со мной черт, но люди же! Пропадут люди!

— А ты уверен, что у меня лучше получится? — заволновался Борис. — Он все-таки космонавт.

— Заткнись! — перешел на личности Костя. — Ты у меня поведешь и посадишь, как миленький.

— Оставь, Костя, — сказал Виктор. — Он прав: лучше ждать.

— Я тебе щас разведу новгородское вече! — пообещал Константин. — Не забудь главное: сразу ко мне.

— Я пил сегодня, — вспомнил Борис.

— Видел я, как ты пил.

— Пил все-таки.

— И спал ты после этого, так что не о чем разговаривать. Выпускай, Виктор!

Виктор посторонился. Костя снял пиджак, бросил его на кресло и медленно пошел по проходу вперед. Борис растерянно смотрел ему вслед. Виктор весь напрягся в ожидании. Вот Константин подошел к охраннику. Прошел мимо.

Остановился. Вот оборачивается, идет обратно. Что-то произошло очень быстро, и охранник упал, вывалился в проход. Костя нагнулся над ним — и вот уже охранник летит, натурально летит к двери и стукается об нее. Костя прыгает к нему, опять наклоняется. Вскакивают пассажиры, которые сидят ближе к рубке, загораживают проход так, что больше ничего не видно.

Вслед за Виктором Борис устремился к Косте. В руках у Кости теперь был пистолет, а охранник лежал лицом в угол, молча.

— Вот так, — сказал Костя. Он подергал-повертел ручку двери, похожую на маленький штурвал, потом постучал. Оттуда тоже постучали, но не открыли.

— Вот так, — сказал охранник. Он приподнялся, сел и смотрел на всех троих без страха и злости, спокойно. — Мне придется подать рапорт на вас, когда прибудем в порт назначения.

— Если прибудем, — сказал Костя. — Как нужно стучать, чтобы открыли?

— Садитесь на свои места, — сказал на это охранник. Добавил: — И отдай оружие.

— Вот этот, — Костя показал на Виктора, — инженер, а этот — пилот, понимаешь?

— Я все понимаю. Садитесь на свои места и ждите. Не нарушайте порядка.

— Нет, — медленно проговорил Константин. — Ты у меня еще ничего не понял. Сейчас ты у меня все должен понять, иначе поздно будет. Какой порядок, если все вдребезги? Зачем порядок, если спасаться надо и спасать?

— Только порядок и можно противопоставить, только в нем и спасение. Если все, кому вздумается, проникнут в рубку, кораблю ни за что не сделать посадки. А так — просто ЧП, и все должно идти по инструкции. На все случаи жизни свои инструкции имеются. «Садитесь на место, гражданин, и перестаньте хулиганить», — вот все, что я могу тебе сказать. И зря ты думаешь, что если не повезло тебя скрутить, так и умереть достойно я не смогу? Я тут пятнадцать лет по трассе мотаюсь, пока ты пришел.

— Дурак! — сказал Костя. — Идиот. Тоже — герой в траурной рамке. Из-за твоей дурости сколько людей погибнет, подумай!

Тут ручка-штурвал на двери завращалась по часовой стрелке, как бы сама собой, внутри что-то звякнуло и загорелся зеленый глазок.