Angel или когда падает Небо (СИ)

— Ну, ладно, не надо так возмущаться, — сказал Макс, огорченным тоном Кати. — Я вовсе не хотел тебя обидеть. Ты вправе верить во что хочешь. Просто большинство людей, ты же сама знаешь, отказалось от религии. Наука ведь все опровергла. Бога нет.

— А вот и неправда. — Девушке хотелось плакать. — Бог есть, и ангелы есть, и Рай есть, во всяком случае, был.

— Что?

— Ничего, — спохватилась Катя. — Просто я в это верю.

— Да, наверное, ты из какой-то глуши, раз до сих пор веришь во все это. Это даже забавно.

— И нисколько это не забавно, — обиделась Катя. — Как бы я хотела побывать в церкви!

Макс ощутил обиду девушки и ее грусть. Ему стало как-то не по себе, ведь он не хотел ее огорчать. С каждым днем он привязывался к ней все сильнее и сильнее.

— В принципе, это можно устроить, — наконец сказал он.

Азазелло насторожил уши и внимательно посмотрел на Макса. Катя тоже с надеждой подняла на него свои грустные зеленые глаза.

— Ты же сказал, что здесь нет церквей.

— Да, здесь нет. Но кое-какие верующие, точнее, фанатики, в округе остались. Правда, их очень мало. Я слышал, что километрах в тридцати от города, в горах, стоит какой-то храм или церковь, кто ее разберет. Завтра у меня выходной. Если хочешь, можем съездить, хотя не факт, что нас туда пустят. Нынешние фанатики не любят чужаков, они считают, что мир погряз во грехе.

— Я готова рискнуть, — решительно сказала девушка.

— Хорошо, съездим.

— Спасибо, Макс, — улыбнулась Катя. — Ты не представляешь, насколько это для меня важно.

Эта радостная улыбка и счастливый блеск в ее глазах была лучшей наградой для парня. Ради такого он был готов сделать куда больше, чем съездить за город в какую-то церковь.

31.

Большинство людей называли его сумасшедшим или помешанным, но на самом деле его звали Джо, хотя он уже и сам позабыл и свое имя, и свое прошлое. Голоса в голове, постоянные видения, сны о будущем перекрывали все его ранние воспоминания. Он был один из тех обреченных, кого когда-то называли пророками, но теперь время пророков прошло, к ним больше никто не прислушивался и поэтому все вокруг считали его сумасшедшим.

Но он не был сумасшедшим. Он просто слышал голоса, которые говорили ему о том, что мир погряз в грехе и безверие, тем самым открыв дорогу для Князя Тьмы. А это означало только одно — последний день близок. Голоса твердили ему, что он не должен допустить этого, что он должен предупредить людей, предостеречь их.

И вот уже много лет он выходил на улицы города с плакатом в руках и старался предупредить. Он кричал, убеждал, проповедовал, но никто и слушать его не хотел и вместо слов благодарности в спину летели лишь обидные: 'Псих', 'Сумасшедший', 'Фанатик'. Но Джо старался не обращать на это внимание, упорно он вставал каждое утро и шел на улицы, чтобы предупредить. Шли годы, он потерял жилье и нормальный человеческий вид, его одежда превратилась в лохмотья, а спать ему приходилось на улице и о том, чтобы помыться, можно было только мечтать. Но он не терял надежды, и каждое утро вновь занимался привычной работой.

Сегодняшний день уже давно закончился, на город опустился вечер, повсюду загорелись неоновые вывески и фонари. Джо возвращался в свой проулок, чтобы там заснуть на старом грязном матрасе до следующего утра, а потом вновь заняться работой. Он шел задумавшись, медленно перебирая ногами, опустив руки, в одной из которых держал картонный плакат с надписью: 'Дьявол уже близко', когда неожиданно его окликнули.

— Эй!..

Джо обернулся и увидел продавца шаурмы, стоявшего за прилавком своего лотка. Возможно, это был единственный человек, который иногда с ним разговаривал, а иногда и угощал едой.

— Привет, псих, — сказал продавец.

— Привет, — ответил Джо. Он не обижался на продавца, когда тот его так называл, он уже давно ни на кого не обижался.

— Ты голоден?

— Как всегда.

— Сейчас я тебя угощу, — улыбнулся продавец и принялся срезать мясо с вертела. — Как прошел день?

— Как всегда.

— Что-то ты немногословен сегодня. Хотя я тебя понимаю, ты ведь целый день только и делаешь, что надрываешь глотку. Неудивительно, что под вечер у тебя и слов нет.

— Возможно, — с безразличием сказал Джо.

— Слушай, а может тебе на телевиденье выступить?! Толкнуть там свою речь, может быть, кто и прислушается. На телевиденье любят таких, как ты… людей имеющих свою точку зрения. У меня там один друг осветителем работает, он мог бы с кем-нибудь поговорить, глядишь, и позовут тебя в какое-нибудь ток-шоу.

Джо пожал плечами.

— Ну, как знаешь, — махнул рукой продавец. — А я все равно с ним поговорю. Держи. — И он протянул Джо шаурму.

Тот взял ее и с жадностью принялся есть, за целый день у него не было и крошки во рту.

Тем временем к лотку подошел покупатель и, сделав заказ, начал с интересом рассматривать Джо. Джо уже давно привык к подобным взглядам, у одних он вызывал интерес, у других отвращение, а кто-то и вообще отводил глаза, стараясь его не замечать. Но во взгляде покупателя было что-то другое, помимо всего этого.

Джо повернулся к незнакомцу, стараясь лучше его рассмотреть, и тот широко ему улыбнулся.