Ангел иллюзий

– Ну вот, всё выяснилось. Да и без меня разобрались бы, до казни никто не довёл бы, узнай они, кто и что.

С этими словами он отошёл чуточку в сторону, как бы отгораживаясь от нас своими телохранителями, и приказал отпустить Неффелану. Амазонки аккуратно выпустили девушку из своих рук, и та мигом оказалась у меня за спиной. Ещё и прижалась ко мне, выглядывая из-за левого плеча и шепча мне на ухо:

– Только скажи, я враз пристрелю этого старого урода!

К сожалению, шёпот получился настолько рьяный и озлобленный, что его таки услышал и сам герцог. Но вначале только хмыкнул пренебрежительно:

– Надо же, какая шустрая прелестница! Пристрелит она… – затем до него дошла суть сказанного, он нахмурился, стал краснеть от гнева, но резко развернулся почему-то в сторону городского главы: – Идиот! Ты собрался казнить этих невинных путешественников? Обвиняя их в шпионаже? И не выяснив, что среди них магистр иллюзий?! И перед этим не приказал даже обыскать подозреваемых? Как же ты меня уже достал! Тупое животное!

После чего вынул свой громадный пистоль и без промедления выстрелил в голову главного городского вельможи. Калибр оказался годным для охоты на слона. Так что голову неугодного чиновника разорвало, словно арбуз ударом камня. Только кровавые ошмётки разлетелись во все стороны. И удивительно, как от такой пули ещё кто-то не пострадал из ближайшего окружения сатрапа.

Разодетое в золото и в парчу тело упало на камни мостовой практически обезглавленным. Меня от такой картины протрясло так, словно мне ушат ледяной воды на голову плеснули. Стоящая сзади Лана впилась непроизвольно в меня ногтями и перестала дышать. Тимофей выдохнул нечто ругательное.

А вот реакция остальных оказалась вообще для нас непредсказуемой. Телохранители герцога выхватили все свои револьверы и направили в разные стороны. Причём зрачки четырёх или пяти стволов смотрели нам в головы. Тогда как из толпы, из тех, кто стоял поближе, вдруг кто-то выкрикнул срывающимся от восторга голосом:

– Слава герцогу Дайрани! Слава!

И ему тут же громовым раскатом вторила вся площадь. Затем присоединилась к воплям и толпа, оставшаяся за воротами. Тут и дурак бы догадался, что местного деспота и самодура народ ненавидел от всей души. Хотя… и сам от него недалеко ушёл. Стоило только припомнить, как они все тут радовались предстоящей нашей казни.

А вот поступок королевского инспектора заставлял задуматься совсем по иным причинам. Скорей всего, он убил городского главу, воспользовавшись подходящим для этого поводом. Нашёл отдушину для кипящего в нём гнева. Похоже, что вчера такого повода не нашлось, пришлось инспектору уехать, а вот сегодня… Только бы ещё узнать: что именно его так воодушевило на выстрел? Появление фикси-прокси? Плохое судейство? Наличие у нас оружия? Или сам факт такой суровой казни? А может, по совокупности получился приговор? Формально он как-то должен будет обосновать свои действия, перед тем же королём или нет?

Вряд ли этот суровый мужик станет делиться с нами своими выкладками. Но что крут, резок и опасен – однозначно. На этом фоне его недавняя растерянность и плохое состояние (а может, и любовь с первого взгляда?) смотрятся чем-то нереальным или притворным. Неужели для нас здесь какой-то спектакль разыгрывался? Или просто инспектор взял себя в руки и благодаря нам выполнил давно задуманное действо? И теперь ему будет чем оправдаться перед королём?

Интересно было понаблюдать и за дальнейшими событиями. Минут пять под прославляющие его крики Ситар стоял, поигрывая своим пистолем и внимательно оглядываясь по сторонам. Перестраховывался: вдруг кто из приспешников убитого сатрапа возжелает отомстить? Да ещё и скомандует нападать воякам местного гарнизона? Но ни одного безрассудного смертника не нашлось, а воины тоже рьяно выкрикивали здравицы. И к оружию никто не тянулся.

Тогда вершитель здешних судеб убрал пистолет в кобуру и стал распоряжаться:

– Ты! – жест в сторону какого-то офицера. – Становишься временно главой городского управления. – Реквизировать всё украденное, навести порядок в городе и на рынке, собрать обвинения на воров и взяточников, а кто будет противиться справедливости – тех в застенки! И пусть там томятся до моего особого разбирательства. Если к моему следующему посещению города справишься со всем, останешься на этой должности постоянно. Ты! – указующий перст на мужчину в гражданской одежде. – Возвращаешься на должность коменданта воинского гарнизона. Выполнять!

После чего, больше ни на кого не оглядываясь, двинулся к выходу с площади. Только на ходу отдал краткое распоряжение своим телохранителям:

– Наших гостей усадите ко мне в машину!

Вот нас и пригласили следом, ладошками указывая, куда идти, куда усаживаться. Автомобили здесь оказались не в пример проще и без затей, в отличие от той же Скифии. Они скорей напоминали деревянные кареты с моторами. Во время движения скрипели, визжали, пропускали пыль и шум. Зато оказались весьма вместительными, восьмиместными и довольно ходкими для своего несуразного вида.