Ангел-искуситель

Следующее ее возвращение сопроводилось приятным эффектом – без моей просьбы, для разнообразия. Ощущение прохладной ладони на лбу показалось мне на удивление успокаивающим. Акт милосердия длился несколько секунд – затем Татьяна предложила заменить свою руку мокрой тряпочкой. Ну, правильно – лицо мне тряпкой прикрыть, чтобы глаза не мозолил, если уж она сидеть рядом со мной согласилась. И еще и стакан с водой заодно принести – поливать эту тряпку время от времени, чтобы она не переставала быть мокрой. Я, что, незаметно для себя под газовую атаку попал, что мне через мокрую тряпку дышать нужно? Или кровать подо мной загорелась, дымом меня обволакивая – а я и не заметил? Или … а, она сказала, что это я горю. Так чего тогда только лицо – всего меня водичкой поливать; вон из ванной, от крана прямо шланг протянуть… Ой, нет – сейчас еще внушу, не дай Бог…

Перестав, наконец, бегать туда-сюда из спальни, она включила компьютер и тут же приклеилась к нему. Вот точно – звук отключила и играет себе… Я попытался скосить глаза направо – и чуть не взвыл. Пришлось голову поворачивать. Нет, читает что-то… Ну, конечно, читать ей интереснее, чем отвлечь больного от страданий душевным разговором. Могла бы хоть для приличия сказать, что ей жаль смотреть на мои мучения, что она мне сочувствует… Дождешься, как же. Ну, и не надо. Ангелы – это вам не слабые люди; они привыкли сами справляться.

Я перевернулся на бок – со второго раза – спиной к ней и закрыл глаза.

Если я спал, то это был один непрекращающийся кошмар. Без звуков и образов – кошмар ощущений. У меня болело все: ныла каждая клеточка измученного тела, каждая мышца напрягалась до предела возможностей и вопила от возмущения. В голове шло соревнование кузнецов. Ответственное такое соревнование – на звание самого быстрого и сильного молотобойщика. Позвоночник норовил согнуться, пытаясь выяснить, удастся ли ему свернуться в полное кольцо; внутренние органы сопротивлялись, жалуясь на стесненные условия и так напряженной до предела работы. Руки и ноги не переставали искать удобное положение, капризно отвергая одно за другим…

Я не знаю, как люди это выдерживают! Наверное, в такие моменты и рождается их представление об аде. Все болит, ни минуты облегчения, веки огнем горят, и помощи ждать неоткуда…

Когда Татьяна опять впихнула мне под мышку свой градусник, я не сопротивлялся. Сил не было. Когда она засунула мне рот какие-то таблетки и приложила к губам край чашки с чаем, мне было уже все равно. Я проглотил их все. Какие, сколько, дозировка, побочные эффекты – какая разница? Какая разница, от чего я умру…?

Утром меня разбудил какой-то странный запах. Аппетитный и бодрящий. Я прислушался к своим ощущениям – вроде, ничего не болит. Ну вот, я же говорил – ангелы никогда долго не болеют и всегда своими силами справляются! А, нет – она мне дала-таки что-то вчера ночью. Не важно – главное, что я в полном порядке.

Я сел на кровати – и впервые за последнее время усомнился в мудрости своего тела. Оно отказывалось сидеть! Когда я все же настоял на своем, оно принялось дрожать – мелкой такой, противной дрожью, как кисель. У меня все внутри похолодело. Вот он – результат воздействия человеческой медицины на ангельский организм! Земные препараты лишают нас силы и выносливости! А может, это – последствия болезни? Мне ведь еще никогда не случалось настолько выйти из строя.

Я запаниковал – как же я теперь работать буду, если мне вместо одежды металлические доспехи нужны, чтобы этот студень хоть в какой-то форме поддерживать… Кстати, о работе. На работу мы уже опоздали (я опять для проверки глянул на часы), но нас, по-моему, вчера на два дня отпустили. По-моему…

Опять она где-то ходит! Я попытался опустить ноги с кровати и понял, что до кухни мне не добраться. Пожалуй, даже ползком. Не говоря уже о том, что ползком – унизительно. Какую я там себе футболку воображал – «Рожденный летать не ползает»? Снова звать ее придется…

Она появилась в дверях спальни почти мгновенно (Ну вот – другое дело!) и принялась расспрашивать меня о самочувствии. Вот кто мне объяснит, почему ей обязательно нужно об этом спрашивать, когда у меня ничего не болит? Нет, чтобы вчера… Что? Опять лекарства? Да я же только что сказал, что у меня от них слабость… Хотя с другой стороны, тоже правда – болезненные ощущения пропали… Я и сам недавно решил земным поговоркам следовать – а люди часто говорят: «Клин клином вышибают». Ладно, попробуем – либо я окончательно в жидкое состояние перейду, в ванне жить тогда буду; либо они эту слабость … вышибут ко всем чертям. Что мне терять, в самом деле? Я в этом половинном состоянии все равно ни на что не гожусь.

А почему их нужно бульоном…? А что такое бульон? А, наверное, это и есть тот самый клиновый ингредиент – не случайно он ко второй партии таблеток прилагается.