Ангел-истребитель

Узкая, навевающая клаустрофобию ванная была полностью отделана белой плиткой. Ни крючков, ни полотенец, никаких зеркал или окон. Углубленный в потолок плафон лампы, а над унитазом – встроенный вентилятор. Была здесь и ванна с душевой насадкой, но без занавески. Каких бы то ни было туалетных принадлежностей тоже не было, не считая закрепленного на стене почти закончившегося рулона с туалетной бумагой.

Раковина крепилась к дальней от входа стене, так что Никки пришлось пройти через всю ванную, чтобы вымыть руки. Она сморщила нос; пахло здесь не лучше, чем на подземной парковке.

Осмотревшись, Никки повернула кран над раковиной. Никакой воды.

– Эй, твоя сантехника не пашет...

Дверь с силой захлопнулась. На внутренней ее стороне висел плакат с изображением отчаянно вцепившегося в ветку котенка и ободряющей подписью: "Держись изо всех сил!"

– Стэн?

Она подергала ручку. Заперто. Оглянулась по сторонам, вытащила мобильник из сумочки и нажала на кнопку. На дисплее появилась надпись: "Нет покрытия".

Из спальни донесся громкий удар. Никки сунула мобильник обратно в сумочку и вынула оттуда пистолет 38-го калибра.

– У меня пушка, Стэн. Отопри дверь, или я разнесу на хрен замок.

За дверью раздался скрипучий голос. Казалось, кто-то шепчет в портативный мегафон, на максимуме громкости:

– Стэнли тут нет. Он сейчас... занят.

Никки выстрелила Дверная ручка была сверхпрочной модели, разработанной для вокзалов и заводов; отскочив от нее рикошетом, пуля расколола плитку рядом с душевой насадкой.

– Давай, стреляй в дверь, – проскрипел голос. – Сколько у тебя еще зарядов?

Постояв без движения, Никки заколотила в дверь рукоятью пистолета. Звон металла Она провела пальцами по выбоинам в недавно выкрашенной обшивке и медленно кивнула.

– Загляни под плакат, – прошептали за дверью.

Она сорвала постер. Под ним оказалось шесть приклеенных к двери фотографий; три черно-белых снимка (сделанные, очевидно, с экрана телевизора) демонстрировали запись укрепленной над дверью камеры слежения. На снимках три разные женщины, похоже проститутки, и все с длинными светлыми волосами. Первая озадаченно смотрела на сотовый телефон в руке; вторая гневно била в дверь зажатым в кулаке пистолетом; третья, с потеками туши для ресниц на щеках, была обнажена и умоляла пощадить ее, молитвенно сложив ладони.

Три других снимка были сделаны цветным "Поляроидом". На них – те же женщины, но с перерезанным горлом.

Никки задрала голову. Теперь, уже зная, где находится камера, она разглядела ее – крошечное отверстие прямо над дверью. Вытащив изо рта резинку, она заклеила его.

Раздалось тихое шипение газа, начавшего поступать в комнату из душевой насадки.

– К какому типу тебя отнести? – шепнул голос.

– Скажу, если перекроешь газ, – спокойно ответила Никки.

– Мы ведем переговоры. Это хорошо. Предпочитаю именно таких. Честно говорю: стервы не в моем вкусе. Убери жвачку, и будем считать, что договорились.

Так она и сделала. Шипение смолкло, оставив едкий запах. Никки старалась не делать глубоких вдохов, но в носу все равно защипало.

– Видишь? Я разумный человек. Говори.

– Что ты хочешь услышать?

– Предложи мне что-нибудь.

– Полагаю, на простом минете ты не успокоишься, так?

Смех, разбавленный щелчками электростатики.

– Придумай что-нибудь получше. Другие предлагали, что станут моими рабынями, будут трахаться с собаками, жрать собственное дерьмо. Одна предложила вместо себя свою лучшую подругу.

– Но были и такие, что не предлагали ничего?

– А, угрозы... Они все говорят одно и то же: "Мой бойфренд большой человек в мафии", "На самом деле я из полиции", "У меня СПИД". Впрочем, одна наложила на меня проклятие вуду – это было действительно забавно. Но рано или поздно все угрозы сменяются мольбой.

– Хоть кого-нибудь отпустил? – спросила Никки.

– А ты сама как думаешь?

– Думаю, я с удовольствием выдерну один из твоих ногтей, – глубокомысленно протянула Никки. – Нет, два ногтя.

– Вот это уже наглость...

– Знаю, знаю. Обычно всю работу я оставляю ему: он порой выделывает такое, что я даже не могу стоять рядом. Но ты, дружок... Ради тебя я сделаю исключение.

– И кто, интересно знать, этот "он"? Здоровенный мужик с плохими манерами, что уже несется к тебе на помощь в своем сияющем "кадиллаке"?

– Да нет же, черт. Он занят тем же бизнесом, что и ты, Стэнли.

– Что?

– Он убивает людей. Медленно.

– Ну еще бы...

Из динамика донесся громкий щелчок, сопровождаемый тяжелым ударом чего-то твердого в дверь ванной.

– А вот и он сам... – сказала Никки, выуживая из сумочки пачку сигарет.

Дверь неторопливо отворилась. На пороге стоял ее партнер с парализатором в руке. Потерявший сознание Стэнли скорчился у его ног.

Прикурив, Никки посмотрела на Стэнли. Скорбно покачала головой.

– Его зовут Следователь, козел несчастный. Мне тебя почти жаль.

И с силой пнула лежащего в голову.

– Почти, – проворковала она.

* * *

Очнувшись, Стэнли обнаружил себя голым и привязанным к стулу в собственной кухне. Под стулом расстелено прорезиненное полотнище. Запястья примотаны к коленям. Рот наглухо заклеен липкой лентой.