Мы с Полом потеснились, и Льюис в изнеможении рухнул на сиденье рядом со мной. Мы снова ехали втроем; я не знала, что и думать. Тем не менее я принялась отчитывать Льюиса. Нельзя себя так вести; он взволнован, это понятно, но он едет к нам только на один вечер; через день-другой он должен непременно вернуться к себе; его просто не поймут, если он откажется жить в таком замечательном доме.
— Я бы хотел жить у вас. А туда мы могли бы ходить купаться, — сказал он с надеждой.
Потом он заснул у меня на плече. Мы вытащили его из машины, с трудом довели до комнаты и уложили. Он приоткрыл глаза, посмотрел на меня, улыбнулся и снова безмятежно заснул.
Мы с Полом пошли к себе, и я стала раздеваться. Потом я спросила:
— Как ты думаешь, это надолго?
— На всю жизнь, — сказал Пол небрежно. — И ты, по-моему, прекрасно это знаешь.
Он улыбался. Я попыталась было возражать, но он — Разве тебя это не устраивает? Тебе будет неприятно?
— Да нет, наоборот, — ответила я, — в общем, я довольна.
И это было правдой. Мне наверняка нелегко будет помешать Льюису время от времени кого-нибудь убивать, но если хорошенько за ним следить и если повезет… Посмотрим. Это проклятое «посмотрим», как обычно, меня успокоило, и я, напевая, отправилась в ванную.