Ангел-Хранитель 320

Над лесом появились быстро растущие точки вертолетов. Ли, козырнув, умчался выполнять приказание, перепрыгивая через мертвые тела. Тучи поднимающихся в воздух насекомых отмечали его путь. Вертолеты один за одним опускались на подсвеченную целеуказателем зону эвакуации – поле в ста метрах от поселения. Звено «Мавров» с душераздирающим ревом промчалось на бреющем, заложило вираж над лесом, набирая высоту. На фоне грохота их двигателей взрыв, разваливший надвое бетонный барак, прозвучал почти беззвучно. Бойцы растворились среди строений, попадав в укрытия. Куски бетона и скрученного металла посыпались сверху, с треском и звоном отскакивая от стен. На месте барака расползалось облако пыли и дыма. Одна из точек на тактической карте, моргнув оранжевым, погасла.

Кнут смачно выматерился. Отряхиваясь, солдаты вылезали из укрытий.

– Светлый, отряди пару человек найти Ли. И к вертолету его, – скомандовал Кнут.

Выстроившись в колонны, взвод бегом двинулся к вертолетам. Ураган от винтов хлестал по жесткой красной траве, заставляя ее стелиться почти горизонтально. Последний раз проводя щетками по броне друг друга, сбрасывая на землю отвратительное месиво насекомых, десантники пробегали по пандусу, падали на жесткие лавки, щелкали страховочными скобами и блаженно лыбились, впервые за многие недели безбоязненно подняв бронестекла шлемов. Принесли и закинули внутрь наглухо застегнутый полупустой пластиковый мешок с тем, что осталось от маленького трудолюбивого Ли. Мягко лязгнув, поднявшийся пандус скрыл ненавистную зелень. Вертолеты поднимались над землей, делали прощальный круг и ложились на обратный курс.

Развернувшись над джунглями, истребители вновь прошли над поселением. Из-под крыльев отделились и, выпустив плоскости, величаво разошлись над землей сигары кассетных бомб. Освободившиеся от груза серебристые птицы легко скользнули ввысь. Через тридцать секунд на месте полей и поселка поднялись почти неразличимые с высоты бледные полосы вакуумных разрывов, дробя и перемешивая в пыль само воспоминание о том, что здесь что-то существовало.

Смотреть в иллюминатор не хотелось. Ад остался далеко внизу. Они возвращались домой.

Часть вторая Сломанное копье

1.

Сначала все было как обычно – представление командиру взвода, получение у каптенармуса плотно упакованных кип новой формы, имущества и амуниции. Отдание чести знамени батальона. Раскладывание скудных пожитков по крохотному отсеку-выгородке. Такая же безликая вычищенная бетонная коробка казармы с коллективным душем и отхожим местом. Та же оружейная на первом этаже, только оружия в ней побольше и ассортимент его разнообразнее. Полный комплект КОПов в стойках зарядки и регенерации. Стеллажи с тяжелыми лаунчерами, с ранцами носимой электроники. Все же не учебный взвод – линейное подразделение.

Потому – нет развешанных по стенам ярких иллюстрированных плакатов, поясняющих порядок сборки-разборки оружия или последовательность одевания брони. Уборку помещений, кроме оружейной и арсенала, производят не солдаты, а специальный вольнонаемный уборщик. Люди, носящие привычную форму, неуловимо отличаются от культивированного учебкой образа служак. Отдают честь друг другу только в официальной обстановке. Отдают приказы просто, без официоза, не требуя подтверждения. Выполняют их четко, но без показного рвения, не вытягиваясь в струнку. Как нудноватую, но отлично освоенную работу. Носят форму без явных нарушений, но как-то по-особому. И, что больше всего удивило Сергея, каждый воспринимает свой взвод как некое живое полумифическое существо, словно прикормленного злобного бродячего пса, разорвавшего породистого соседского дога. Гордясь и кичась своей принадлежностью. Второй взвод роты «Альфа» первого батальона первого полка. Коротко – «Альфа-2 первого первого». Ниже эмблемы полка на плече – неуставной шеврон. Крохотная черная пластмассовая пчела на полоске желтого пластика. Дух соревнования обожествляет подразделения, превращая их в символы эрзац-веры.

– Мобильная пехота свирепее всех. Злее всех. Быстрее всех. Это так же точно, как то, что мои ботинки – не из настоящей кожи, – криво улыбаясь, распинался лейтенант Стелс, говоря не столько для стоящего перед строем Сергея, сколько для себя самого и для остального взвода, изучавшего Сергея десятками глаз. – Но это не оттого, что наша броня или вертолеты лучше. Это оттого, – он поднял палец, – что наши традиции крепче. А наши легенды – возвышеннее. И поэтому наш боевой дух – крепче, чем у других. А боевой дух – это то, без чего винтовка не стреляет. А значит мы – круче всех.

Он протянул Сергею желтый шеврон. Знак принадлежности к избранным. Символ выдуманного братства. Красивую этикетку поверх пустой обертки.