Ангел-Хранитель, или Никогда не работай в библиотеке (СИ)

В комнату заглянула мама. В руках она держала серый лоскут ткани, которым оттирала засохшую краску со щеки.

— Опять что-то не поделили? Сколько вам лет, а все общаться не научитесь.

— Как с ней можно общаться? — надулся Денис, отвернувшись к окну.

— Легко и просто, — ответила я за него, — берешь и разговариваешь. Только не на тему гидролиза и становления Османской империи.

— Слова-то какие знаешь! В библиотеке сегодня была? Или открыла билеты к госам по своей филологии?

— Стоп! — мама предостерегающе подняла кисточку. — Руки мыть и быстро за стол. Займите свои рты чем-то полезным, например, супом.

Мы встали и поплелись в ванную. Потолкались в дверях, отталкивая друг друга от крана, устроили небольшую водяную бойню. Основательно промокнув, но окончательно помирившись, пришли на кухню. Тарелки уже стояли на столе, а по кухне разносился аромат свежесваренного борща.

— Борщ! — я подхватила протянутую мамой ложку и тут же села за стол.

— Борщ, — Денис не торопясь сел, взял плюшку, откусил, стал ковыряться ложкой в тарелке. — Куда можно выложить мясо?

— Давай мне, — пододвинула я ему свою тарелку.

Пирожки и тортики можете оставить дамам с огромными веерами, а мне всегда требовалось мясо. И побольше.

— Ну, как дела в институте и школе? — спросила мама, садясь рядом с нами.

— Норм, — хором ответили мы оба.

— Просто норм и ничего интересного?

— На меня сегодня Достоевский всю лекцию косился и подмигивал, — решила отшутиться я.

Мама опустила ложку и внимательно посмотрела на меня.

— Опять Изольда Львовна окна не разрешила открыть? У вас от жары не только Достоевские подмигивать начнут, но и Раскольниковы с топориками будут мерещиться.

— Просто у кого-то крыша поехала, и от закрытых окон это не зависит, — хмыкнул Денис, кусая очередную плюшку, — привидение Достоевского, блуждающее по коридорам филологического факультета, пфф.

Он поднял руки и изобразил как бы Федор Михайлович расхаживал по рекреации.

— Тебя после экзаменов не в банк, а в дурку запихнут.

— Денис! — одернула сына мать. — Перестань немедленно! Кстати, когда будет результат собеседования? — повернулась она ко мне.

— Сказали прийти к ним пятого числа.

— Ангел, ты уверена, что хочешь работать именно в банке? Понимаю, что там денег много платят, но у тебя же так хорошо получилось писать рассказы.

— Мам, это было в школе. На рассказах не заработаешь. А Дениске нужны репетиторы по куче предметов. Хуже, чем двоечнику, — не упустила я случая подкольнуть брата.

— Деньги, конечно, нужны, но мои картины неплохо продаются и мы сможем потянуть даже этого старого китайского «Джеки Чана». Так что тебе стоит подумать над тем, чтобы работать там, где тебе будет нравиться то, что ты делаешь. А так только гробишь свой талант писательницы.

— Мам, не начинай, — взвыла я, — резюме подано, собеседование пройдено. Мне не жалко пяти лет в ВУЗе, лишь бы на новой работе платили хорошо. Хотя бы скучно не будет. Или предлагаешь воспользоваться предложением Семена Сергеича и идти к нему в помощники? Неплохая ведь профессия, верно?

— А чем тебе так не нравится быть дворником? — Денис взялся, наконец, за суп. — Достойная профессия, как и все другие.

— Раз достойная, чего же ты так стараешься стать архитектором? Стал бы дворником. Профессия ведь достойная, — огрызнулась я.

— Не всем быть дворниками, кому-то и дома проектировать нужно, — парировал брат.

— Давайте закончим, — попросила мама, — и пообедаем нормально, спокойно и без ссор.

Мы замолчали и уставились каждый в свою тарелку. Разговоры о будущем у нас никогда не получались, слишком мы были разные. Дениска пошел в отца и всегда знал, чем хочет от жизни. Я же то хотела быть балериной, потом ветеринаром, флористом, писателем, журналистом. Вот только начиная заниматься, мне быстро надоедало. А рассказы я любила писать. Мама права, у меня это хорошо получалось в школе, поэтому-то я и пошла на филологический, хотела быть ближе к литературе, текстам и книгам. Примером мне всегда был отец. Писатель с множеством опубликованных книг, выступающий на лекциях для знаменитых писателей и журналистов, он был лучшим в литературном мире, хотя и старался держаться в тени. Но, когда однажды он просто ушел, ни сказав ни слова ни нам, ни маме, я решила, что никогда не буду иметь ничего общего с литературой.

Глава 3

Узкий коридор банка, ведущий в отдел кадров, был заполнен до отказа. И молодые люди, и не очень молодые, и откровенно пожилые, все топтались в ожидании объявления результатов многоступенчатого собеседования, которое длилось две недели. Нас вызывали, опрашивали, давали решать кейсы, спрашивали, как мы будем выходить из разных сложных ситуаций, проверяли знание языков, проверяли в ВУЗах достоверность дипломов и оценок, обзванивали кураторов, руководителей с предыдущих мест работы. В общем, отбор был очень жесткий. Но сейчас осталось человек десять, среди которых должны были объявить трех счастливчиков, получивших должность в банке.