Ангел-Хранитель (СИ)

— Геля, ты просто посидишь со мной у флага, — вижу, что он немного расстроен тем, что ему не придётся активно участвовать.

— Идёт, — для меня это идеальный расклад. И бегать не надо и постреляю, для таких целей я специально одела линзы.

Игра начинается. Я занимаю удобную позицию, и как только вдалеке появляется первый противник, я снимаю его попаданием в шлем.

— Геля, есть что-то чего мы не знаем о тебе? — спрашивает Птица.

— Я умею хорошо стрелять.

— Класс, пусть только сунутся, — он радуется, как ребёнок.

Первый раунд заканчивается нашей полной победой. Тех, кого я не успеваю. снимать добивают остальные ребята из команды.

Мы всей толпой собираемся на главной поляне. Команда "жёлтых" выглядит изрядно потрепанной, в отличие от нашей. Из-за одинаковых комбинезонов тяжело понять кто есть кто, только по голосу.

— Меняемся, — говорит Артем. — Теперь посмотрим, как вы будете брать флаг.

— Вот и посмотрим, Сокол, — отвечает Сережа.

— Мы вычислим, кто у вас самый меткий, он ляжет первым, — обещает Соколовский, в нем явно проснулся азарт к победе.

— Да, да, да, — Птица откровенно ржёт. — Именно так и будет.

Бегать по лесу и уворачиваться для меня намного сложнее, поэтому мы договариваемся, что я займу позицию и буду всех страховать.

Поначалу у нас все получается и какое-то время игра идёт на равных. Но у "желтых" есть преимущество. Они быстрые и очень замотивированные. Мы начинаем проигрывать. Остаёмся только Птица, я и ещё три его друга.

— Геля, ты здесь, а мы идём на штурм. Страхуй, — я киваю. Они уходят, а я остаюсь одна, но ненадолго. Первыми на поляне появляются ярко-розовые кроссы. Их я точно не могу перепутать. Что ж Лиза, пришло твоё время. Я стреляю ей прямо в живот.

— Блин, больно. Ты что не видишь, что я девочка? — она визжит так, что её слышно через шлем и на минуту отвлекает меня. Шаги за спиной я слышу слишком поздно. Я поворачиваюсь и еле успеваю выстрелить первая.

— Убит, — это голос Артема. Вот какой был их план, один отвлекает, а второй снимает.

— Мы победили, — на поляну выходят мои "красные" с флагом.

— А кто у нас снайпер? — Соколовский подходит ко мне и снимает шлем.

— Очкарик, — он шепчет так, что слышно только мне. — Ты удивляешь.

— Какого фига ты так сильно выстрелила в меня? — Лиза тут же оказывается рядом.

— Прости, это всего лишь игра, — я пожимаю плечами, но внутри чувствую лёгкое злорадство. Даже некоторое удовлетворение.

Обратно едем тем же составом. Мы с Артёмом уже не прячемся, и можем спокойно разговаривать.

— Если бы не ты, у Птицы не было бы шансов.

— Это точно, — подтверждает Серёжа. — В следующий раз сразу беру тебя в команду.

— Не факт, — вместо меня отвечает Соколовский. — В следующий роз пойдём на мастер-класс по выпечке тортов.

— Почему именно туда? Я не умею готовить.

— Вот заодно и научишься, — отвечает Птице Артем.

Я улыбаюсь, мне нравится наблюдать за их перепалкой.

МОЕ ПРАВО НА ВЫБОР

До последнего звонка остаётся совсем мало времени. Теперь мы собираемся на репетицию вальса раз в неделю каждый четверг.

С воскресенья мы почти не разговаривали с Артемом, только переписывались. Когда все наконец расходятся из актового зала после репетции, мы с Соколовским просто садимся на первый ряд, он берет меня за руку.

— Я соскучился, — Артем убирает волосы у меня с лица.

— Я тоже.

— У меня для тебя подарок, — он достаёт тоненький серебряный браслет с маленьким сердечком и надевает мне его на руку.

— Спасибо. Такой красивый, — я не могу удержаться и целую его.

Хлопает входная дверь, мы с Артемом отстраняемся, но слишком поздно. Моя мама направляется в нашу сторону. Холодок страха пробегает у меня по спине.

— Мама, я давно собиралась тебе сказать, — я встаю, Артем тут же оказывается рядом, он не отпускает мою руку. Мне приятна его поддержка.

— Я все вижу, можешь ничего не говорить. Ты не сдержала свое обещание, завтра же поедем домой.

— Но, мам, до конца года всего полтора месяца. Ты не можешь так поступить.

— Татьяна Михайловна, давайте поговорим, — Артем ещё крепче сжимает мою ладонь. — Я был не прав, не нужно наказывать Ангелину.

— Геля пошли домой.

— Я тебе позвоню, — одними губами шепчу я Артему. Он нехотя отпускает меня. А я обречённо бреду за мамой, судорожно пытаясь придумать, что ей сказать.

В молчании мы доходим до дома. Уже в квартире она говорит мне:

— Собирай вещи, завтра утром заберу твои документы и ты поедешь. А мы с папой вернёмся, как только решим все вопросы с работой.

— Я никуда не поеду, — я сажусь прямо на пол. — Не сдвинусь с места.

— Поедешь, как миленькая.

— Мам, ты не можешь так со мной поступить, — я вижу, что она не собирается отступать.

— Потом спасибо скажешь.

— Мне скоро восемнадцать. Что будешь делать потом? Я все равно уйду, сбегу.

— Иди к себе в комнату и собирай вещи. Это моё последнее слово.

Слезы обиды душат меня. Не хочу никуда ехать и не поеду. Она же не затащит меня силой. Надо будет, привяжу себя к кровати. Я вытираю слезы с лица, так я себе не помогу и набираю сообщение Артему, телефон мама пока не догадалась забрать.

"Я не хочу никуда уезжать".