Ангел мертвеца

Дориан вздрогнул и посмотрел на Схинки. Тот молча развёл лапами, показывая, что не шутит.

– Разве такое возможно?

– В той лиге, в которой оказалась Бри, в другие игры не играют. – Орангутан выдохнул чёрное облако и с улыбкой посмотрел на него. С грустной улыбкой, весьма странно нарисованной на обезьяньей морде. – В той лиге нет вопроса: «Возможно ли это?» Существует лишь вопрос: «Когда?»

– Но зачем?

– Потому что всё должно меняться.

– И Вселенная?

– И Вселенная.

Несколько мгновений Дориан изумлённо смотрел на Схинки, а затем уточнил:

– Ты сдался?

– Не будь идиотом, Машар, я всего лишь ответил на твой вопрос. Ты спросил «зачем?». Я объяснил. Но ты не спросил: предопределено ли это?

– Предопределено?

– Разумеется. В тот момент, когда Алтерега взял в руки перо и набросал первые заметки, ставшие впоследствии книгой «Тёмные церемонии», он предопределил всё то, что происходит сейчас. Но мы можем воспротивиться и нарушить Замысел.

– Такое возможно?

– Заурд однажды нарушил, – очень серьёзно ответил Схинки. – Навь должна была вечно пребывать во тьме и ужасе, страдая на планете, которую назвали бы адом даже обитатели человского ада. Но заурд сумел нарушить Замысел и подарить Великой Нави власть над Вселенной.

– Может, поэтому Спящий и позволил появиться Бри, чтобы всё уничтожить? Раз уж Замысел нарушен.

– Может быть, – не стал спорить орангутан. – Но как бы там ни было, я буду драться до последнего вздоха. Сдаваться нет смысла, Машар: или мы погибнем, или исчезнем.

///

Юридические услуги Капур Томба оказывал от своего имени: законы он знал наизусть, применять умел виртуозно, а нужную лицензию, так же, как и нужные дипломы, ему сделали в «ШасьПринт» – солидной компании, специализирующейся на идеальных фальшивках для жителей Тайного Города. Но при этом – если позволяли обстоятельства – хитроумный шас не забывал подключать к своим операциям коллег и «смежников». С разными целями, но всегда себе на пользу. К примеру, заключив договор с Кувалдой, Капур немедленно сообщил о нём в Службу утилизации – ведь речь шла о нарушении режима секретности, которое ему придётся устранять. Гонорар требовать не стал, объяснил, что дикари сами оплачивают решение возникших проблем, но попросил разрешения на активные действия и был официально зачислен во временные агенты Службы. После чего отправился в полицию, разузнал, что к чему, – «легенда» позволяла, – и вернулся к Красным Шапкам с не самыми весёлыми новостями.

– Короче, Кувалда, твои идиоты…

– Не мои, а штыпсельные, – уточнил великий фюрер, но прервать шаса не сумел.

– …засветились по полной уголовной программе и вытащить их не получится. То есть получится, но реально только с помощью магии или большого шума. А на фига это нужно?

– Не нужно, – согласился одноглазый.

– Вот и я так думаю. – Рассказывать о том, что его мнение полностью совпадает с мнением Службы утилизации, Капур не стал, чтобы не пугать. – Что я сейчас сделал. Первое: подменил стволы, которые у твоих…

– У штыпсельных.

– Хорошо, – сдался шас. – У штыпсельных.

Кувалда важно кивнул.

– Итак, я подменил стволы, которые изъяли у штыпсельных придурков, на украденные с армейского склада, пусть челы там концы ищут, если им интересно, а в Тайный Город не суются. Придумал штыпсельным придуркам легенду: кто они и откуда взялись, чтобы, опять же, в Тайный Город ниточки не вели. Но уже понятно, что идиотам придётся посидеть в человской тюрьме годиков несколько, потому что раз уж устраиваете перестрелку, то или не попадайтесь, или из-под морока не выбегайте. Так что пусть посидят и подумают об этом, а у нас будет тихо, спокойно и никакого нарушения режима секретности.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Кувалда, физически чувствуя, какая массивная гора свалилась с его плеч.

– Обращайся.

– Но…

– Помню, помню… Мне тоже нужно с ними встретиться и проинструктировать, как себя вести. Вот, надень. – Шас протянул великому фюреру артефакт морока. – Доберёмся до их камеры незамеченными и поговорим.

– Ты знаешь, гфе их фержат?

– Конечно – это входит в перечень предоставляемых услуг.

– То есть бесплатно? – не понял одноглазый.

– То есть ты уже за это заплатил.

– Тогфа пошли.