Ангел мести

Хотя для того, чтобы позлить Даниэля я сказала ему, что никуда не хочу с ним ехать кроме Америки. Пыталась узнать, зачем я ему, на что он ответил достаточно сухо, что если не поеду добровольно, повезет силой, в Америку мы никогда не вернемся, и делает это он потому, что любит меня и не представляет жизни без своей Мари. Прям блиц-опрос получился, предсказуемый в своих ответах.

На мои словесные сопротивления поездке неизвестно куда он ответил, уже прилично разозлившись, что даже если я его не люблю сейчас, полюблю позже, у нас с ним вся жизнь впереди. И если я ему буду продолжать угрожать, он убьет нас обоих.

«Бинго! — в душе крикнула я, — вот, значит, к какой развязке я должна быть готова. Прав был древнегреческий писатель и историк Ксенофонт, утверждая, что история развивается по спирали».

В чемодан были уложены самые необходимые вещи. На себя я решила надеть бронежилет там, куда мы прилетим, так как во время досмотра в аэропорту Парижа на мне эту защиту обнаружат сразу.

Вещи я собирала при открытом окне, специально не закрывая шторы, зная, что за мной, как дал понять в свое время Пирр, наблюдение ведется Интерполом круглосуточно. Да и не только им, уверена, что Доминик Моро тоже продолжает это делать.

Пока занималась сборами, включила джазовую музыку, подпевала и пританцовывала, в большей степени чтобы не начать нервничать, поскольку понимала, что день — два и все решится.

И мне неожиданно стало грустно, такая тоска завладела моим сердцем и душой, не передать. Я села на кресло, обняла свои ноги в коленях, уткнулась в них лбом, и мне так захотелось, чтобы рядом оказался Джим, мой черненький волчонок, но он не может прийти, он погиб, спасая меня от пули Альберта Уилсона.

«Джим, мне страшно, а вдруг я не справлюсь, и он опередит меня? Как я буду смотреть тебе в глаза? Кстати, не забудь меня встретить, помнишь, я просила тебя об этом? Ты мне обещал. Будь, пожалуйста, рядом, когда я встречусь лицом к лицу с нашим убийцей», — вот такой внутренний диалог я вела сама с собой, ведь мне никто не отвечал, а так хотелось поддержки любимого человека.

АВТОР

Пирр смотрел в прибор ночного видения в окно комнаты Мари. По действиям девушки понял, что она предупреждает, что собирается в дорогу. Она специально поднимала вверх одежду перед тем, как уложить ее в чемодан, и стало понятно, что вещи не теплые.

«Молодец, Марусик, на случай, если наша «наружка» потеряет вас из вида, направление вычислить нетрудно», — думал Пирр.

Потом неожиданно объект наблюдения села в кресло, согнула ноги в коленях и уткнулась в них головой.

«Неужели плачет? Что там происходит? Может Даниэль Миллер что-то сделал ей?» — начал беспокоиться Пирр.

Руководитель спецоперации Норвуд Браун сообщил, что в результате обысков в компаниях, работавших с Даниэлем Миллером в Америке, Франции, Испании, обнаружены и изъяты документы по незаконным сделкам с оружием, наркотиками и сильнодействующими веществами, последние выдавались по документам за препараты для жизнеобеспечения тяжелобольных.

Были задержаны должностные лица этих стран, курирующие указанные направления деятельности. Россия же объявила Даниэля Миллера в международный розыск за финансирование терроризма и экстремисткой деятельности.

Потом Пирр увидел, что Мари встала, вытерла слезы с лица и вышла из комнаты. Она отсутствовала минут 20, а когда вернулась, у нее в руках был тот термос, который он ей передал в день более тесного знакомства.

АВТОР

Мари знала, что хозяина дома сейчас в особняке нет, поэтому пришла на кухню, где сидел и пил кофе грустный Томас.

«Почему мой любимый повар грустит в одиночестве?» — спросила Мари, сев за стол напротив.

Он поднял на нее глаза и прочитал в ее взгляде все то, о чем он догадывался, но во что не хотел верить.

«Он свою пленницу завтра рано утром увезет из этого дома? Ты поэтому плакала, Белоснежка?» — тоску и страх за гостью в своем голосе он даже не пытался скрыть.

— Взгрустнулось, домой хочется. А выезд завтра, но куда, он не говорит.

Томас посмотрел на этого ребенка, сидящего перед ним в домашнем костюмчике, с заплетенной косичкой, вздохнул, понимая, что ничем, абсолютно ничем не может ни помочь, ни защитить.

— Почему ты не сбежишь?

— Смысла нет, мы должны разобраться во всем, как говорится, тет-а-тет. Томас, можно я в термос налью чая в дорогу?

Он встал, взял из ее рук термос, налил в него свежезаваренный чай (знал, что Мари захочет свежего чая, поэтому заварил его).

— Лимон бросить? — обратился он к девушке, не поворачиваясь к ней.

— Ты наблюдательный. Пожалуйста, если не трудно.

Повар добавил лимон, плотно закрутил термос и протянул его девушке.

«Ребенок, я буду за тобой скучать. Прояви осторожность в поездке. И спасибо, что радовала нас всех своим отношением, добротой, звонким смехом. Жаль, что все так заканчивается», — сказал Томас и по его щекам с чуть отросшей щетиной потекли слезы.