Ангел мести

— А ведь придется, Альберт. И поверь, очень больно терять того, кого любишь. Больно настолько, что жить не хочется. Ты будешь искать смерти, а она тебя начнет игнорировать, ибо ты ее будешь не достоин. Sibi quisque peccat (Каждому приходится расплачиваться за свои грехи). И убери ствол, меня этим не испугаешь. Ты дважды стрелял в меня, потом твои люди из «Огненных Львов» тоже, но мое сердце продолжает биться и любить Джима. И ничего его не остановит.

— Остановит моя пуля, если ты откажешься быть моей. И не думай метнуть в меня нож, я взорву все здесь и мы погибнем с тобой вместе. Яхта заминирована на случай, если ты захочешь бежать. Сейчас здесь остались только мы с тобой.

— Ну и чего ты добьешься, убив нас?

— Ты никому не достанешься. Ни тому врачу, ни Доминику Моро.

— Но я встречусь с Джимом на небесах, и мы с ним будем вместе. Я этого давно хочу. Меня здесь держала только месть. Я была уверена, что ты вернешься, чтобы завершить то, что у тебя не вышло прошлый раз. Ты предсказуем, Альберт Уилсон. Я даже знала, что ты это сделаешь в годовщину смерти Паркера.

— Моя любимая чертовски умна. Ты права, я именно в этот день хочу сделать тебя своей или же убить, в случае твоего сопротивления или отказа. И я это сделаю.

— Не сомневаюсь даже. Ты создан, чтобы убивать.

«Так, что мы решим? Ты будешь моей добровольно или тебя взять силой?» — Даниэль был уже в ярости, причем не скрывал ее.

«Попробуй применить силу. Ты же знаешь мои предпочтения честного боя», — я открыто и дерзко смотрела ему в лицо.

И только моя рука потянулась к ножу на столе, как Даниэль выстрелил в пол, рядом с моими ногами. Но я даже не дернулась, только еще холоднее посмотрела в его сторону и засмеялась: «А ты — конченый гад, Альбер. Знаешь же, что проиграешь, решил со стволом позабавиться. Я не буду с тобой никогда! Выбрось из головы ложное представление о любви и сдайся властям».

На что Альбер громко, как-то театрально рассмеялся и выстрелил в меня из другого пистолета.

АВТОР

Увидев, что из области сердца Мари вытекает бурая кровь, он наклонился к ней, погладил по лицу и сказал: «Ни с тобой, ни без тебя жить невозможно, моя любимая Мари», после чего выстрелил себе в висок и замертво упал рядом с девушкой.

Прошло минут пять с момента выстрела, и Мари зашевелилась. Пуля четко вошла в материал бронежилета в области сердца. На этот раз Альберт не промахнулся, спас бронежилет с усиленной защитой. Плечо онемело, удар был настолько сильным, что левая рука не двигалась, дышать было трудно.

Мари приподнялась и посмотрела на Альберта. Он был мертв, череп разнесло от выстрела по всей палубе.

МАРИ

«Acta est fibula!» — сказала я, стоя над трупом своего врага, придерживая левую руку, боль в которой усиливалась.

Но тут я вспомнила о заминированной яхте, поняла, что действительно никого больше на судне нет, и решила, что надо прыгать в воду, вдруг и правда взорвется.

Я встала на край борта и оттолкнулась от него двумя ногами, и как только погрузилась в глубину, раздался взрыв такой мощности, что казалось, небо и море поменяются местами, меня закрутило, стало давить на голову и грудную клетку, перестало хватать воздуха, и наступила какая-то непонятная темнота.

АВТОР

Корабли береговой охраны, катера с сотрудниками Интерпола были на месте взрыва через 10 минут. Поскольку они видели, что девушка спрыгнула с судна, была надежда, что она жива.

Спасатели бороздили близлежащую к месту взрыва территорию и, наконец, обнаружили Мари Росси. Её подняли на борт спасательного судна, медики сразу стали оказывать ей первую помощь. Девушка была жива, но без сознания, видимых ран и повреждений не было. Её тут же доставили в госпиталь под охраной сотрудников полиции Интерпола. Пирр лично дежурил около ее палаты.

В медицинском госпитале женщина — сотрудник полиции сняла с Мари бронежилет и то оборудование, которое к нему было прикреплено. И когда с нее все это сняли, то увидели на месте, куда должна была войти пуля, огромный синяк и гематому, был сильный ушиб плеча, но кости и сустав целы. Показатели ее состояния были приемлемыми после таких повреждений и нахождения в холодной воде, но Мари не приходила в сознание, несмотря на все усилия врачей.

Норвуд Браун решил о произошедшем сообщить Мартину Гарсиа и доставить его во Францию к Мари Росси.

В этот день, как и планировал, Мартин сел в машину и поехал в сторону кладбища к Джиму. Он только положил на его могилу цветы, как ему позвонили из Интерпола, попросили с документами явиться в офис полиции и отпроситься на работе на несколько дней.

У Мартина в душе все оборвалось, он чувствовал, что в этот день должно произойти что-то нехорошее. «Хоть бы ничего не случилось с Мари, хоть бы она была жива!»— как заклинание произносил он, сел в машину и поехал обратно в город.