Ангел мой

- А ты сам попробуй, тогда узнаешь, - раздраженно проворчал мужчина.

- Пробовал, пару лет назад. Одного раза хватило.

- И ты молчал?! Да я своих шаров почти не чувствую! – с обидой пожаловался Питер.

- Видишь ли, Хейл, у леди Годивы, отсутствовала одна важная деталь, благодаря которой она продержалась в седле значительно дольше тебя. На, прикройся, что ли, - с кривой улыбкой сказал Стилински, снимая с себя рубашку и протягивая ее мужчине.

- Стайлз, я когда-нибудь тебя придушу за твой сарказм, а твой острый язычок заставлю использовать по назначению, - весело сказал Питер, делая из рубахи, набедренную повязку.

- Неужели это то, о чем я давно мечтал? – с наигранным удивлением спросил Стайлз, намекая на интим.

- Обломайся, малыш! Не созрел еще! – поняв намек, улыбнулся Питер. - Для начала, можешь заняться «лизингом». Будешь приклеивать марки на конверты с письмами для моих многочисленных поклонниц.

- Ага, щас! – ответил Стайлз, показывая Питеру средний палец.

Чем ближе они подходили к усадьбе, тем серьезнее и задумчивее становился Хейл. Пересекая общий двор и подходя к конюшне, он тихо произнес:

- Я вынужден вернуться к нашему недавнему разговору. Теперь, зная, насколько все серьезно и временами опасно, ты просто обязан держаться от меня подальше. Ты можешь вернуться домой и забрать с собой «Молнию». Я смогу обеспечить тебя всем необходимым, в том числе финансово.

Стайлз чувствовал, что каждая сказанная мужчиной фраза, проходила через его волчью душу, причиняя невыносимую боль и оставляя кровавый след от десятков шрамов высеченных на сердце.

Ну почему, когда он уже готов, по своей собственной воле, остаться с Хейлом, тот словно отталкивает его от себя, причиняя тем самым боль самому Стайлзу. Эта гребаная ночь для парня была полна стрессов, обид, а теперь и разочарований, что Питер, в ущерб себе, отказывается от счастья, перестав бороться за Стилински. А ведь осталось совсем чуть-чуть, только руку протяни.

- Я могу подумать, или мне прямо сейчас затаривать чемоданы твоими гребаными деньгами?! – немного резковато спросил Стайлз.

- Это может подождать до утра, - вздрогнув, ответил Питер, - идем в дом. На твою долю и так много испытаний на сегодня выпало. Прими душ и ложись спать, - тихо добавил он, передавая поводья «Грома» работнику конюшни, слегка удивившемуся внешнему виду Хейла, но ничего не сказавшему.

Отдав поводья «Молнии» второму работнику, Стайлз поплелся следом за Питером. В доме почти уже все спали, так что каждый из них, поднявшись по лестнице в приглушенном свете ламп, стал тихонько, словно вор, красться в свою комнату.

Потом, не сговариваясь, оба резко обернулись и бросились друг другу в объятия и, издав тихий стон неприкрытого желания, слились в проникновенном поцелуе. О, да! Хейл умел целоваться. Он словно неукротимый ураган, сметающий все на своем пути, набросился на такой желанный, с мягкими красными губами рот Стайлза, не в силах насытиться его сладостью и пьянящим вкусом дыхания.

- К черту, утро, Хейл! – со стоном прошептал Стайлз, отвечая Питеру с не меньшей страстью. – Я уже давно сделал свой выбор, просто чертовски боялся твоей звериной натуры. Я хочу быть с тобой, волчара! Во всех смыслах этого слова! - добавил Стилински, впиваясь в губы мужчины, осыпая поцелуями его щетинистую щеку, посасывая и лаская рукой такую вожделенную Хейлову шею.

- К черту утро, ангел мой! Пойдем в мою комнату! – прошептал Питер, на секунду отстранившись и вновь терзая и нежно покусывая Стайлзовы губы своими зубами и ртом, лаская нёбо, сплетаясь языком с языком парня. Не разрывая жарких объятий, Питер ногой открыл свою дверь и подняв Стайлза себе на бедра, вызвав у того сладкий вздох, зашел вместе с ним в помещение.

- Я весь грязный и от меня несет псиной, - виновато сказал Хейл, занося Стайлза в ванную комнату, и включая свет, - хочу быть кристально чистым, когда буду любить тебя, - добавил он, нехотя опуская парня перед душевой кабиной.

- Питер, посмотри в зеркало! – ошарашено вскричал Стайлз. - Твои шрамы, они исчезли!

Секунд тридцать Хейл с неверием смотрел на свое отражение, будто из зеркала на него смотрел брат близнец, только идеально правильный, без изъяна.

- Иди сюда, ангел мой, - позвал он Стайлза, ставя парня впереди себя перед большим зеркалом, - смотри, это все благодаря тебе, - прошептал он тому на ухо, вжимаясь бедрами в его ягодицы, лаская ладонями живот и поджарую грудь, стимулируя подушечками пальцев небольшие темные соски. Тело Стайлза покрылось мурашками. По нервным окончаниям стала пробегать дрожь сексуального желания и ожидания чего-то невероятного в эту ночь.

Лишив Стилиски последнего элемента одежды и сняв с бедер его рубашку, Питер вошел вместе с ним под теплые струи воды, помогая ему и себе смыть грязь и накопившийся стресс последних нескольких часов.

***

Будь на то воля Девкалиона, он вообще оставил бы мертвую тушу этого мерзкого предателя Кинкейда на съедение хищникам и птицам как падаль. Но надо было тщательно закопать тело и замести все следы его краткого пребывания на земле Хейлов.