Ангел мой

- Пусти! – орал Стилински. – Рано или поздно я найду эту мразь и заставлю заплатить!

- Ценой свободы и безопасности меня и моих парней?! Уймись, Стайлз! Успокойся, мать твою!

- Никогда! Слышишь, Мигель?! – вскричал Стилински, прожигая мужчину коньячным взглядом, в котором плескалась решительность и жажда мести, а так же боль и неудовлетворенность результатом его работы. – Я доберусь до каждого, кто был причастен к трагедии! Кто сломал мне жизнь, отобрав любимого человека! И когда все мои враги будут повержены, я со вздохом удовлетворения пройдусь по их кровавым трупам!

- Из-за тебя мы все окажемся в тюрьме!

- Что, великий Дерек Вардос зассал?! – с вызовом спросил парень, глядя тому в глаза.

- Еще раз услышу эту хуйню, выпорю! – прошипел главарь банды, прожигая парня своим оливковым взглядом. - Я не боюсь ни тюрьмы, ни смерти я переживаю за твою жалкую жизнь, уёбок ты эдакий! Блядь, Эрика была права! Ты всех нас погубишь, глупец! – рявкнул Дерек, больно впиваясь Стайлзу в предплечья.

- Так иди к ней! – с вызовом ответил Стилински. - Утешься между ее жарких и опытных бедер, а меня оставь в покое!

- Она мне не нужна! – прорычал мужчина. – С момента твоего появления в моей банде я хранил целибат*! Но сегодня, моему терпению пришел конец! – грозно добавил Дерек, швыряя парня на кровать и накрывая его своим жарким телом. – Я дал тебе достаточно времени оплакать Хейла! – прорычал Вардос, сминая раскрытые губы Стайлза своим поцелуем.

- Нет, Мигель! Пожалуйста, не надо! – стал кричать Стилински, уходя от его жаждущего рта и безрезультатно пытаясь столкнуть его с себя.

Мужчина был более сильным, опытным и тяжелым, нежели Стайлз. Он с ловкостью пресекал все попытки парня от него освободиться. Пригвоздив Стилинки своим телом, закинув на него бедро, Дерек одной рукой старался удерживать его руки над головой, а второй, схватив его за подбородок, пытался поцеловать.

Разъяренный тем, что не может оказать Дереку достойное сопротивление, Стайлз попытался его укусить, на что тут же получил ощутимую пощечину и ответный укус.

- Ненавижу тебя! – хрипел Стайлз, чувствуя на губах вкус крови и пылавшую огнем щеку.

- Посмеешь еще раз меня укусить, стервец, пожалеешь, что на свет родился! – грозно предупредил Дерек, слизывая каплю выступившей крови с губ парня.

Пытаясь стащить со Стайлза брюки и расстегнуть свою ширинку, мужчина продолжал шипеть куда-то парню в шею, попутно покрывая ее ощутимыми поцелуями-укусами, раздражая щетиной ключицу.

- Не смей! – в отчаянии кричал Стайлз. – Я не хочу! Немедленно отпусти меня, урод!

– Не лги себе, детка! Ты хочешь этого, так же как и я! Тебе это необходимо! Твое тело говорит лучше всяких слов! Будь ты на ферме, или в усадьбе Хейла, оседлал бы одну из лошадок и, катаясь до одури, спустил бы пар! Боль от твоей потери слишком глубока! Некоторые ищут утешение на дне стакана, садятся на иглу, либо нюхают всякую дурь! Ты, хвала небесам, не воспользовался ни тем, ни другим, ни третьим, а держишь все в себе! Секс это хорошее средство от душевной боли и хандры! Я тебе помогу!

Стайлз, задыхаясь от тяжести и недостатка воздуха, все еще был зол, на себя, на гребаные обстоятельства, на лежавшего сверху мужчину, слова которого были не лишены смысла. Боль, терзавшая всю его душу и тело, грозилась в скором времени завладеть его разумом. Ему необходимо расслабиться, отложить свою месть до лучших времен и взять тайм аут.

Его тело предательски жаждало разрядки. Оно соскучилось по удовольствию, по жаркому, местами жесткому сексу. Юноша боялся поддаться своему искушению, не желая осквернять память о Питере. Но жгучие, почти дикие ласки Мигеля, его возбужденная плоть, упиравшаяся ему в бедро, вызывали в парне ответную реакцию. Он почувствовал, как по телу стало разливаться тепло и мощным потоком устремилось прямо к головке пениса, заставляя его пульсировать и увеличиваться в размерах.

Послав все нахуй, Стилински стал лихорадочно помогать Дереку, снимать с него и себя одежду.

- Мигель отпусти меня, я сам! – задыхаясь, сказал Стайлз, отвечая на страстные, полные вожделения ласки главаря.

Это был поединок двух по-своему одиноких мужчин, изголодавшихся по крышесносному сексу. Один желал унять свое долгожданное вожделение, а другой боль потери, пытаясь забыться в объятиях партнера, ища в нем хоть какое-нибудь сходство с Хейлом. Стайлз отдавал свою боль, растворяясь в чувстве возрастающего возбуждения, а Мигель со стоном благодарности ее принимал, считая, что его страсти и долго скрываемой любви хватит на них обоих.

Он, сперва, жестко и настойчиво брал Стайлза в зад, перед этим обильно увлажнив свой член слюной, потом его толчки стали более нежными и размеренными. Мужчина не заметил, как в процессе их слияния, оказался под парнем и теперь уже Стилински задавал нужный темп и вонзался в Вардоса со всей глубиной и страстью, вызывая у обоих животный рык наслаждения, смешанного с диким удовольствием.