Ангел-мститель (СИ)

С чего это она опять раскомандовалась? Вроде, договорились уже, что теперь у Татьяны есть, кому ответственность за нее нести. Знать бы только, как ее сейчас нести… Хм, мысль обратиться к опытному профессионалу мне и самому в голову приходила… И, зная требовательность Людмилы Викторовны, можно не сомневаться, что этот профессионал вполне достоин доверия. И очень хорошо, что она вместе с Татьяной на прием пойдет — она-то уж точно ничего не упустит, а я могу и незримо поприсутствовать. Подумаешь, перенесу консультацию — в первый раз, что ли. А вот дома я точно никому другому присматривать за Татьяной не позволю!

Когда мы остались одни, я, воодушевившись первым прорывом из болота незнания, приступил к своим непосредственным обязанностям и начал мягко убеждать Татьяну в том, что в важном деле нужно уметь правильно расставлять приоритеты, что самостоятельность ради самостоятельности переходит в неоправданную самонадеянность, что я и сам никогда не стыдился склонить ухо к более знающим…

Внушил. Слава Богу — хоть в этом я все еще на высоте! Успешно восстановив слегка пошатнувшееся самоуважение, я с нетерпением стал ждать первой в этой жизни встречи с врачом.

Когда мы туда, наконец, попали, мне потребовалось какое-то время, чтобы отдышаться. Как-то отвык я уже уворачиваться! Хорошо хоть днем ехали, когда народу в транспорте поменьше — не мог же я по старинке в маршрутке материализоваться. И в кабинет еле протиснулся — с этой привычкой Людмилы Викторовны решительно дверь за собой захлопывать. И там, пока в себя пришел, доктор с Татьяной уже в смотровой скрылись — опять пришлось в полном молчании предметом интерьера в углу стоять, плакаты на стенах рассматривать. От всех этих отклонений, на них изображенных, у меня мороз по коже пошел… Господи, чего же этот доктор ее так долго осматривает?

Как только он вернулся, я сразу же убедился в его глубоких познаниях. Не знаю, как он там в институте учился, но вся найденная мной в Интернете информация оказалась ему знакома. Более того, в отличие от необразованного меня он сумел проанализировать все разрозненные с виду факты и рассмотреть в них скрытые от неспециалиста логические связи.

По его словам выходило, что вместо того чтобы увлекаться любой из существующих схем, следует всего лишь внимательно прислушиваться к желаниям и потребностям материнского организма и удовлетворять их по мере возникновения — с тем, чтобы вышеупомянутый организм не испытывал никакого дискомфорта и отрицательных эмоций.

Я сразу же проникся глубоким расположением к этому доктору. Я ведь то же самое — чисто интуитивно — чувствовал! Это ведь основное требование и в моей работе — следовать желаниям вверенного человека! Осталось только вытрясти из этого человека, чего ему хочется. Но это уже — дело техники, первый год, что ли, я этим занимаюсь!

Выяснив, что я, оказывается, совсем неплохо подготовлен и к этим своим новым обязанностям, я приободрился.

И, как обычно, напрасно. В самое ближайшее время я опять получил щелчок по носу, направленный на то, чтобы лишний раз доказать мне, что в любом аспекте человеческой жизни люди всегда опережают ангелов — хоть на шаг.

Точка зрения столь понравившегося мне доктора оказалась довольно распространенной. Выяснилось, что и наша соседка ее искренне разделяет. И в то время как мне приходилось надрываться в тяжких рейдах по откапыванию Татьяниных желаний, старушка, вырастившая, по крайней мере, одного сына, мгновенно угадывала их по каким-то, одной ей ведомым, признакам. Нет, чтобы объяснить, как она их чуяла — просто посылала меня их выполнять. Я начал чувствовать какую-то глубинную близость со своей машиной. И мрачную ностальгию по тем временам, когда мне приходилось ездить по вечерам всего лишь в близлежащий супермаркет.

Самые свежие продукты питания следовало, однако, искать загородом, поближе к производящей их земле. Я сказал, что подумаю. Я смолчал, даже когда мне пришлось однажды вечером тащить наверх мешок картошки, привезенной нам без нашей просьбы и малейшего предупреждения. Но когда она предложила мне бросить Татьяну на полдня, чтобы привезти — Бог знает откуда! — пару литров парного молока… и заодно узнать, где там, поблизости ожидается свежее убитое мясо… и, наверное, еще и посмотреть, как его убивают…, я не выдержал.

Я вывел ее в коридор и очень вежливо — сдерживаясь изо всех сил — объяснил ей, что вполне в состоянии проследить за тем, чтобы Татьяна полноценно питалась, что отдых и спокойствие не менее важны для нее, чем любая свежатина, и что мне кажется недопустимым все чаще и чаще оставлять ее один на один со всеми домашними делами.

Пару дней все было спокойно.

Затем бабушке вновь срочно потребовалась пачка масла, и она напросилась поехать за ней вместе со мной. Я, глупый, даже обрадовался — вот хоть раз не будет без меня с Татьяной секретничать!