Ангел-мститель (СИ)

А потом и мой план блестяще реализовался — к середине следующей недели Галя (а вместе с ней и Тоша) переехала в мою бывшую квартиру. Кстати, Галина мать от помощи психолога категорически отказалась — вот пусть не думает, что все вокруг спят и видят, как бы от него совет получить! Пусть поймет, наконец, что на земле и ему самому еще многому учиться нужно, а не только других поучать. А на Галю она просто обиделась за то, что той в чужом доме лучше, чем в своем собственном. Меня это не беспокоило — я ни секунды не сомневалась, что с рождением ребенка все их обиды уйдут в прошлое. Вслед за кознями разных чертей с домовыми.

А потом их переезд привел и еще к одной перемене в жизни. Тоша совсем покой потерял (Как там Галя совсем одна справляется?) и, поскольку ко мне ехать было намного ближе, чем к ней, начал время от времени срываться с обеда, чтобы проверить, все ли у нее в порядке. И — по удивительному совпадению! — именно в эти дни у моего ангела неизменно получалось перенести свои встречи так, чтобы отправиться со мной в кафе.

А я и не возражала. В такие моменты у меня опять возникало ощущение, что мы вернулись к самому началу нашего знакомства. Сидели вдвоем в кафе целый час и — по взаимной негласной договоренности — ни о чем, кроме нас самих не говорили. Только о нас троих.

Мое общение с малышом вышло уже и на физический уровень. Сначала я сомневалась — вроде, рановато еще. Но то ли йога меня научила на него настраиваться, то ли у него самого нрав особо живым оказался, но он все чаще подавал мне знаки своего присутствия. Хм, между прочим, невидимо — точно так же, как и его отец у меня на работе. И этот самый отец о знаках его присутствия мог слушать бесконечно. Вечерами он и сам пытался их уловить, но малыш, казалось, с ним в прятки играл. Только мой ангел прикладывал руку (или ухо) к месту последнего прикосновения, как тот тут же удирал и тыкался совершенно другое место. Я едва смех сдерживала — вот, растет у меня поддержка! Он только упрямо поджимал губы.

Одним словом, нам было, о чем поговорить. И по вечерам, и во время обеда. И настроение эти разговоры создавали не менее возвышенно-лирическое, чем музыка, живопись и йога, вместе взятые.

И к Светкиному дню рождения это настроение пришлось в самую пору. Опять на дачу — пробуждающейся природой наслаждаться. Опять мы с девчонками сто лет не виделись — и у нас новые темы для разговора появились. Опять мой ангел рвется пообщаться с моими друзьями (вон уже неделю назад пристал, чтобы я позвонила Светке и узнала, когда встречаемся) — и не нужно опасаться всяких неловких вопросов, особенно со стороны Марины…

А что это он, кстати, так туда рвется? Ой-ой-ой, по-моему, на этот раз мне стоит не Марины бояться, а за нее.

По дороге я решила, на всякий случай, предотвратить какую бы то ни было неприятную сцену. Или хотя бы попытаться.

— Слушай, — обратилась я к нему, словно между прочим, когда мы уже подъезжали, — ты к Марине не приставай, ладно?

— Когда это я к ней приставал? — фыркнул он.

— И к словам нечего цепляться! — вспыхнула я. — Сам прекрасно знаешь, о чем я говорю. С Тошей все самым лучшим образом устроилось, так что нечего ее шпынять.

— Ну, если она меня трогать не станет, — загадочно улыбаясь, ответил мой ангел, — то я и подавно.

У меня сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Была в его словах определенная лазейка — строго выражаясь, убийственные взгляды и едкие реплики в сторону нельзя однозначно отнести к приставанию. И зная Марину, мне совсем нетрудно было предположить, чем это кончится.

Так и вышло. Но не сразу.

Единственное, что я успела заметить, когда мы выбрались из машины и зашли к Светке на участок — это то, что весна в этом году определенно пришла раньше, чем в прошлом. А также то, что Марина приехала раньше нас — ее машина уже стояла возле гаража.

Потом на нас… вернее, на моего ангела налетел Олежка.

— Где Тоса? — требовательно завопил он, вцепившись ему в ногу.

Я кивнула вышедшим вслед за ним из дома взрослым и вдруг поймала себя на том, что как-то иначе присматриваюсь к Олежкиному поведению.

— Он еще не научился… кораблики запускать, — находчиво ответил ему мой ангел, бросив на Марину косой взгляд.

Ну, началось!

Услышав волшебное слово, Олежка просиял.

— Посли, — провозгласил он, повелительно ткнув пальцем в сторону уже наполненного водой надувного бассейна.

— После обеда, — безапелляционно заявила Светка.

— Я — капитан, я лутсе знаю, — не менее решительно ответил ей мальчик.

— А ну прекрати пререкаться со мной! — рявкнула вдруг Светка.

Я только глазами захлопала — что это на нее сегодня нашло? Она же всегда умела лучше всех с сыном общий язык находить! Да и он сегодня какой-то… колючий. Это что — уже проблемы отцов и детей начались? Господи, а как с ними-то справляться? Я стала еще внимательнее прислушиваться к перепалке.

— Не буду! — вовсю уже ощетинился Олежка.

— Олег, сейчас получишь! — вмешался Сергей, но как-то нерешительно — роль последней инстанции в споре была ему явно непривычна.

— Сам получис! — крикнул Олежка, побагровев и сжав руки в кулачки.