Ангел на фюзеляже

Техник спрыгнул на землю, подошёл к солдатику и, взяв из его рук испорченную шапочку, покачал головой. Посмотрел на обрубок провода и, склонившись набок, прокомментировал:

– Срезало… ровненько как! – потом бодро заскочил обратно в вертолёт и оттуда раздался его следующий возглас. – Ты, Рома сам-то на какой сидушке пригрелся во время полёта? А, можешь не говорить… вижу уже… вот вилка в разъёме торчит с обрывком кабеля.

Роман тоже подошёл к подраненной машине и смотрел на манипуляции техника. Провод действительно болтался в стенке. А техник в этот момент ощупывал пальцем несколько довольно крупных отверстий в борту вертолёта недалеко от разъёма, через которые в кабину проникали лучи солнца. Как раз там, где буквально сорок минут назад находилась голова и грудь сержанта. Пара этих дыр были явно от пуль крупнокалиберного пулемёта, а одна, видимо, от осколка разорвавшегося внутри салона боеприпаса, так как края были вывернуты наружу. Она имела не круглую форму, а продолговатую и рваную.

– Ну, что же… с днём рождения тебя или, как сейчас молодёжь говорит, с днюхой! Теперь имеешь полное право отмечать второй день своего рождения…

Ноги сержанта стали как будто ватными и ему пришлось опять присесть. «Точно, – пронеслось у него в голове. – Он ведь кричал в микрофон, что после встряски из пола кабины вертушки стал бить фонтан керосина, а лётчики не слышали…». И он не слышал их ответа, только яркие всполохи в глазах, специфический запах горючего, к которому примешивалась ещё какая-то вонь, и что-то скрежетало. Он глянул в иллюминатор: вертолёт периодически несло боком, тогда хорошо был виден след от смеси маслянистой жидкости и воздуха. И как будто что-то белое окутало кабину снаружи, а потом отпустило, и машина выровнялась. Тогда Рома вскочил и метнулся в кабину предупредить летунов о пробитии днища. В это время опять тряхануло. Он не подумал отстегнуть шлемофон, а тот не соскочил с его головы, пристёгнутый к стене, и не оказал сопротивление приделанный к нему кабель. Видимо, тогда его и срезало осколком или пулей от обстрела с земли. Странно, но в тот момент он не почувствовал ни страха, не беспокойства даже. Как будто какая-то сила подняла его со скамьи и дала пинка, подтолкнув к кабине лётчиков. Он даже почувствовал некое умиротворение и гордость за себя от того, что делает и как действует. А вот потом наступило опустошение…

Часть 2

Город Электросталь, Московская область. 5 июля 1982 года. 9 часов утра.