Ангел-наблюдатель (СИ)

Когда в один из таких разговоров выяснилось, что Татьяна и парню уже имя придумала, причем такое, какое у него просто на лбу написано, я даже не удивился. Скорее, обрадовался — молодец, научился на моих ошибках, с первых же минут намекнул ей о своих предпочтениях в том, как его называть. Очень мне интересно стало, каким он себя видит.

Хм. Соткан из противоречий. Которые, впрочем, в целом неплохо сбалансированы. Уже лучше. Подвижная, активная, деятельная натура. Подходит. Тяга к лидерству. А вот это нам не нужно — мне Татьяны с ее задатками повелительницы с головой хватает. Всегда сохраняет здоровый оптимизм, а силу негативных эмоций направляет в созидательное русло, расходуя ее не на мучительные переживания, а на поиски реальных выходов из трудной ситуации. Ну-ну, это ему точно в человеческой жизни пригодится. Впечатлителен, дорожит мнением окружающих. Интересно, интересно… Ведение совместных дел наиболее эффективно при четком распределении задач и предоставлении друг другу свободы действий…

Ну что ж, мысленно подвел я итог, картина просматривается весьма обнадеживающая. Недаром я над ним еще до рождения столько трудился. Значит, первым делом распределим задачи. Мое дело — перед ним созидательное русло прокладывать, в которое он отрицательные эмоции направит, когда я в нем эту тягу к лидерству подавлять буду. А его — внимательно меня слушать, дорожа моим мнением и сохраняя здоровый оптимизм. В чем я с удовольствием предоставлю ему полную свободу действий.

Этим я и решил заниматься каждый день, возвращаясь домой с работы. Чем раньше парень поймет, что к его имени уже автоматически мое отчество приставилось, не говоря о фамилии, тем лучше. Я также позволил себе настоять, чтобы в эти моменты Татьяна в сторону отступала. Она и так с Игорем Анатольевичем куда больше времени общается — не исключено, что под воздействием ее воображения созидательное русло в течение дня судорожно извиваться начинает. Так что, извините, вечера — мои. Для восстановления приоритетов. А она пусть… работать идет. Нужно будет Франсуа позвонить, чтобы хоть пару писем в день присылал.

Разумеется, перед возвращением на работу я должен был убедиться в безопасности охраняемых объектов. И чтобы была эта безопасность полной, убеждаться в ней пришлось весьма решительно. Дома я за них был спокоен. В целом. Еще до рождения Игоря приучил Татьяну, чтобы шагу за порог не ступала без моего ведома. Один только раз она это правило нарушила — и тут же и небесные силы во главе с моим руководителем ей на голову обрушились, и Игорь подоспел, пришлось в больницу срочно ехать. Не может быть, чтобы не запомнила.

Но оставался еще внешний мир. Бесконечно, как всегда, навязчивый и совершенно непредсказуемый. А скоро Татьяна и на улицу стала с Игорем выходить…

С родственниками и друзьями вопрос решился на удивление просто. Я строго напомнил им о невероятной уязвимости новорожденных, и их знакомство с Игорем отложилось, как минимум, на месяц. А там, слава Богу, и вирусная эпидемия подоспела. А зимой нечего и рассматривать — из вороха одежды один нос торчит. А весной дети от авитаминоза ослабленные. А летом… До лета еще дожить нужно.

С соседями сверху, которых вдруг охватило непреодолимое желание довести — с помощью дрели — свою квартиру до полного совершенства, тоже одного разговора хватило. Тщедушный мужичок средних лет заикнулся было, что в своем доме имеет полное право делать что угодно и когда угодно, но я на него внимательно глянул, и, надо понимать, частое в последнее время общение со Стасом сказалось. Мужичок нервно моргнул и поинтересовался, когда «дите выгуливается».

И с Людмилой Викторовной, примчавшейся к нам учить Татьяну купать ребенка, мне очень быстро удалось общий язык найти. Ее с Сергеем Ивановичем общий. Увидев лицо Татьяны в тот момент, я сразу понял, почему даже самые бывалые охотники обходят любую представительницу животного мира с детенышами стороной. Людмила Викторовна тоже, по-моему, опешила при таком виде своей прежде покладистой дочери, чем я и воспользовался, чтобы быстро увести ее из зоны столкновения материнских инстинктов в гостиную. Где мне понадобилось всего лишь вернуть ей слова Сергея Ивановича (по возможности, сохраняя его интонацию) о необходимости осознания молодыми своей зрелости и ответственности перед своими детьми, а также о воспитании в последних уважения к их родителям. Разумеется, она согласилась больше не вмешиваться! Вы думаете, Татьяна меня за это поблагодарила?

А вот я не раз искреннее «Спасибо» отцам-архангелам сказал — за то, что дали мне шанс укрепиться в сдержанности, подсунув нам с Тошей то испытание с крещением Даринки. Если бы я через него не прошел, то не знаю, чем бы разговор с нашей бабкой закончился. Недели через две после нашего возвращения домой она встретила меня у лифта и, пробормотав скороговоркой сбивчивые поздравления, предложила — ни много, ни мало! — срочно приучать моего сына к святой воде.