Ангел-наблюдатель (СИ)

— В отличие от вас, — процедил я сквозь зубы, — мы, хранители, не умеем работать по принципу: «С глаз долой, из сердца вон». Если нам случилось помочь кому-то, пусть даже мимоходом, от ответственности за него мы избавиться уже не можем. Даже если хотим, — неохотно признался я. — А как вы с защитой привлеченных людей справляетесь, я недавно видел. Это — во-первых.

— Умение учиться на своих ошибках, — заговорил Стас тоном не просто карателя, а самого главного из них, — входит в обязанности не только сотрудников вашего отдела. А критиковать руководящий состав…

— А что — во-вторых? — вмешался Максим, досадливо поморщившись.

— А во-вторых… — сбился я с волны праведного гнева. — Если речь идет о детском доме… Я помочь хотел!

Максим как-то странно глянул на меня.

— Ну и чем ты помочь можешь? — Стас тоже сбавил тон.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Мне кажется, что в таком деле никакая помощь лишней не окажется. Я же психолог, в конце концов! Вот вы экономической стороной занимаетесь, а я мог бы с детьми поговорить, с воспитателями — у них там у всех наверняка маний и фобий не меряно. Это ведь не менее важно, чем еда и одежда… Как для Тоши — так работа нашлась! — неожиданно вырвалось у меня.

— Ну, взрослым там уже ни один психолог не поможет, — зло хохотнул Стас, — а к детям они постороннего на пушечный выстрел не подпустят.

— С другой стороны, — задумчиво произнес Максим, — когда мы попечительский совет к стенке прижмем… желательно, к тюремной… Этим детям психолог весьма кстати придется. Даже штатный. Можно будет новому директору условие поставить — а у нас там свой глаз появится, чтобы история с кормушкой не повторилась, — добавил он, бросив на Стаса многозначительный взгляд.

Стас заинтересованно хмыкнул.

— Нет, — покачал он головой через какое-то мгновенье, — если он еще куда-нибудь в штат устроится, у нас там, наверху, этого точно не потерпят. Разве что, — оживился вдруг он, прищурившись, — от нынешних клиентов откажешься? Начиная с самых старых, — мотнул он головой в сторону Марининого офиса.

Я задумался. В последнее время у меня все чаще возникало ощущение, что с работниками сферы сервиса мы давно уже ходим по одному и тому же замкнутому кругу: до основных проблем мы с ними давно уже докопались, и наиболее результативные способы их решения нашли, и с тех пор обсуждали одни только всевозможные их вариации… С детьми же, да еще и такими проблемными, передо мной откроется совершенно новое, богатейшее поле деятельности. И помощь лишенному поддержки семьи подрастающему поколению не пойдет ни в какое сравнение с установлением способствующей плодотворной работе атмосферы в каком бы то ни было трудовом коллективе. И в свете предстоящего многолетнего общения с Игорем весьма полезно будет в детской психологии повариться…

— Интересоваться делами Марины ты мне не запретишь, — выдвинул я свое условие, мрачно глянув на Стаса исподлобья.

— Еще и как запрещу! — расплылся он в широчайшей ухмылке. — Если интерес твой перестанет косвенным быть.

Я понял, что нужно срочно укреплять все косвенные подходы к этой, доводящей меня до бешенства, троице серых кардиналов. Киса, вроде, проникся понятием ангельского землячества, осталось напомнить о нем Тоше.

— Ты почему мне о новом проекте Марины не доложил? — рявкнул я в трубку без всякого вступления.

— Чего? — рассеянно ответил он, явно еще не отклеившись от экрана.

— О проекте Марины. Новом. Не доложил, — повторил я медленно, раздельно и с нажимом, чтобы на этот раз мои слова не прошли мимо его сознания очередным звуковым фоном.

— Да что там докладывать? — очнулся, наконец, он. — Она лично там никаким боком маячить не сможет — я у Кисы выяснил. На твоем месте я бы радовался, что теперь есть, кому возле нее двадцать четыре часа в сутки дежурить.

Так, еще и он меня поучать будет?! И вновь прибывших в обход меня консультировать? Лавры бывалого землянина ему снятся?

— Ты, вообще, чем там занимаешься? — добавил я металла в голос. — У тебя свадьба на носу! У тебя что, все готово?

— Конечно, — несказанно удивился он. — Кольца уже давно купили.

— И все?! — выдохнул я, и почувствовал, как у меня сами собой расправились плечи.

Вот он — настал мой звездный час! Сейчас мы восстановим субординацию; сейчас я ему покажу, что есть на земле вещи, к которым никакой наш тренинг подготовить не может; сейчас он у меня увидит, что венок земного долгожителя только издали лавровым кажется, а при ближайшем рассмотрении сразу понимаешь, что каркас у него — терновый.

— Тоша, — осторожно начал я, — мне жаль тебя расстраивать, но на самом деле список всего необходимого немного длиннее. Платье, костюм, туфли, фата, — мстительно добавил я пропущенный нами с Татьяной пункт, — букет, визажист с парикмахером… — Тоша коротко хрюкнул, и я возмутился таким пренебрежением к человеческим традициям, через которые мне пришлось пройти: — И даже не думай от чего-нибудь увиливать — Галины родственники тебя живьем съедят!