Ангел-наблюдатель (СИ)

И когда Игорь все же оказывался рядом с нами, атмосфера душевной близости, которая всегда… ну, почти всегда… ну, как правило, окружала нас с Татьяной, отнюдь не улетучивалась — студенчество и на его замкнутости благотворно сказалось. Не то, чтобы он рубахой-парнем сделался — такое ему никогда не грозит, профессионально утверждаю — но, образно выражаясь, отделил, словно в королевском замке, приватные помещения от зоны всеобщего доступа. Об учебе, новых знакомых, особо интересных преподавателях он говорил охотно и непринужденно, искусно уводя разговор от личных вопросов, а если они все же случались — Татьянино любопытство никакой узде никогда не поддавалось! — отвечал на них спокойно, но так, что продолжения не следовало.

Не знаю, как для него, но для нас его первый семестр пролетел очень быстро. В декабре я поинтересовался его сессией, напомнив ему, что настоящим студентом он станет только после нее — на что он рассмеялся, пожав плечами и сказав, что зачеты они сдадут еще до Нового Года, а экзамены начнутся только после Рождества. Я с пониманием кивнул — неделя подготовки к первому студенческому испытанию показалась мне весьма разумным решением. Мы даже решили перенести ежегодную встречу с друзьями на новогоднюю ночь.

На время сдачи зачетов мы освободили его даже от уборки его комнаты — на что он гордо заявил, что в этом году берет на себя покупку елки. Рядом с их Университетом, сказал он, есть отличный елочный базар, и они с Дариной уже выбрали две самые красивые сосны и договорились, что прямо 31 декабря, после последнего зачета, заберут их оттуда.

В тот предновогодний день, однако, где-то после полудня — мы с Татьяной как раз убирать заканчивали — раздался звонок. Игорь попросил меня подъехать к их главному корпусу и забрать елку. Вместе с ним.

— Ты же, вроде, сам собирался ее домой доставить? — насмешливо произнес я.

— Да собирался, — буркнул он, — но если в транспорте, ее связывать придется, а когда она потом расправится? Так сможешь подъехать?

— Минут через двадцать буду, — ответил я, но, глянув за окно, за которым мело, как на заказ перед Новым Годом, поправился: — Нет, пожалуй, через полчаса. Не замерзнешь?

Он уверил меня, что они с Дариной где-нибудь в кафе пока посидят, и я пошел одеваться.

Подъехав к главному корпусу Университета, ни Игоря, ни Дарины я не увидел, но зато сразу заметил припаркованную там знакомую машину. Ну, понятно — если Игорь сам елку дотащить не может, то куда уж ей? Посигналив фарами, я остановился и вышел, чтобы поздороваться с Тошей. В его машине, однако, почему-то открылись обе передние двери, и навстречу мне из нее с одной стороны вышел он, а с другой — Максим.

— А ты здесь откуда взялся? — замер я на месте, как вкопанный.

— Дара вызвала, — ответил он, едва шевеля плотно сжатыми губами.

— Тебе тоже елка понадобилась? — хмыкнул я.

— Какая елка? — нахмурился Тоша. — Она просто попросила приехать. Как выяснилось, нас обоих.

Вот-вот, удовлетворенно подумал я, мой сын не позволяет себе выдергивать меня из дома в метель, не объяснив причину.

— И вы, надо понимать, — насмешливо бросил я, — сразу с места в карьер сорвались?

— Дара просто так не позвала бы, — напряженно произнес Максим. — Причем, обоих.

— Не нравится мне это, — поддакнул ему Тоша, стреляя глазами по сторонам.

Я уже открыл было рот, чтобы профессионально открыть им глаза на неизбежные последствия угождения всем капризам ребенка, но Тоша вдруг резко повернул голову влево и застыл, хлопая глазами. Глянув в том же направлении, я увидел приближающихся к нам Игоря и Дарину. С тремя соснами. Две из которых нес мой сын. Не знаю, почему, но это меня просто взбесило.

— Всем привет! — весело объявила Дарина, когда они подошли к нам. — Это вам.

Они, словно по команде, впихнули нам в руки по разлапистому дереву. Покосившись на остальных одаренных, я понял, что хоть не в одиночестве полным идиотом себя чувствую.

— Зачем? — спросил через мгновенье Максим, пристально уставившись на Дарину.

— Чтобы ты нарядил ее, — улыбаясь, объяснила Дарина, — в ознаменование наступление нового, замечательного года.

— Ты… за елкой меня сюда вызвала?! — чуть не задохнулся Максим.

Дарина посмотрела на Игоря, который все это время переводил внимательный взгляд с одного нашего лица на другое, и вмиг посерьезнела.

— Не совсем, — ответил за нее Игорь. — Мы попросили вас всех приехать, чтобы сказать вам что-то. И чтобы не за столом сегодня, при всех.

— Что именно? — процедил я сквозь крепко сжатые зубы, взглядом пообещав ему более подробную беседу по дороге домой. Нельзя было мне то же самое с глазу на глаз сказать?

Они снова переглянулись, и Дарина — естественно! — кивком дала ему знак продолжать.

— В следующем году нам исполняется восемнадцать лет, — спокойным, ясным голосом проговорил он. — После моего дня рождения мы с Дарой уходим — будем жить вместе и отдельно от вас.

В следующий момент я перестал жалеть о том, что Игорь заставил меня выслушать их судьбоносное заявление в компании Дарининых поклонников — наш с ними хор прозвучал на удивление мощно и слаженно.