Ангел-наблюдатель (СИ)

Ты бы еще и сама-то определилась, кто тебе больше по душе — не будут три взрослых мужика в вечных соискателях на руку и сердце дамы ходить. Но в вопросе выбора вы с Татьяной — как те две противоположности, которые всегда сходятся: она к нему спиной поворачивается, чтобы не мучиться, а ты все имеющиеся варианты заграбастываешь, тоже чтобы не мучиться. Нам-то, конечно, грех жаловаться — в отношении нас с Сергеем я точно знаю, что мы ни разу не пожалели, что ты их с нами познакомила, и остальные, по-моему — кто больше, кто меньше, но со временем с ними сблизились, и детвора тоже…

А, вот еще и насчет Тоши я уверена: к осени, когда Игорь с Дарой вернулись на свой последний дошкольный год, он с Максимом очень тесно общался. Может, после той вспышки Марины они как-то разговорились, вот и общий интерес к машинам обнаружился; а может, эту новую работу Тоша как раз через него нашел…. не знаю, но за Дарой Тоша тогда чуть ли не каждый день вместе с ним приезжал.

Заметила это не только я — Анатолий с Татьяной пару раз настороженно переглядывались, а Анатолий так и вовсе при таких встречах мрачнел. Мне кажется, это в нем ревность в отношении старого друга взыграла, а может, и давняя неприязнь к Марине (а через нее и ко всему ее окружению) проснулась. Но, к счастью, ненадолго — он всегда понимал, какое важное место мы с Татьяной и Мариной в жизни друг друга занимаем — и больше я никакого напряжения в нем не чувствовала.

Да мне, собственно, и некогда было к взаимоотношениям родителей приглядываться — в том году мы с ребятами начали усиленно готовиться к школе. И вот тут-то я и столкнулась с совершенно неразрешимой проблемой.

Игорь с Дарой с самого начала были куда образованнее других детей. Поэтому большую часть того, чему я должна была научить их, они уже знали, а остальное схватывали с той легкостью, которая приходит с привычкой учиться. Первое время еще ничего — пока мы с остальными детьми печатные буквы осваивали, Игорь, который, в отличие от Дары, уже умел писать слитно, прописными буквами, обучал ее этому умению. С арифметикой они оба были хорошо знакомы, но с ней было полегче — большинство детей цифры до десяти, которые они могут себе представить, достаточно легко усваивают.

А вот с английским сложилась интересная ситуация. Я точно знаю, что ни с одним из них дома иностранным языком никто не занимался — так что, казалось бы, они находились на одном уровне со всей группой. Ничего подобного! Они и его на одном дыхании осваивали — наверняка сказалось то, что они уже с одним алфавитом и с тем, как из букв слова складывать, разобрались.

Причем Игорь легче, чем Дара, новые слова запоминал и предложения с ними строил правильнее, но в силу своей природной сдержанности говорить не очень любил. А вот Дара, как обычно, без всяких комплексов чуть ли не сразу затараторила — и ее абсолютно не смущали ошибки, лишь бы выразить то, что ей хотелось сказать.

И произношение у них очень быстро выправилось — достаточно было пару раз повторить им слово, как они его очень близко к оригиналу воспроизводили. А потом и вообще чудеса какие-то начались — на отдельных словах стал вдруг у них проскальзывать французский акцент. Ну, у Игоря я еще могу понять — от Татьяны, после общения той с Франсуа, наслушался, а у Дары откуда? Наверно, он ей эти слова подсказывал, а она его произношение копировала.

Одним словом, очень скоро стало Игорю с Дарой на наших занятиях скучно, и занялись они самообразованием. В смысле, взаимообразованием, и отнюдь не шепотом. Отходить куда-то в сторону во время наших мини-уроков было нельзя, и пришлось мне — во имя сохранения тишины и дисциплины — давать им более сложные задания, пока остальные над бесконечными строчками букв и цифр пыхтели. А также объяснять и проверять эти дополнительные задания.

Мое повышенное к ним внимание опять не прошло незамеченным, и через некоторое время меня опять вызвала к себе заведующая. Нет-нет, она согласилась со мной, что дети всегда разнятся по способностям и более одаренных просто грех притормаживать, но не за счет остальных, как она выразилась.

— Да за какой счет? — обиделась я. — Я ведь для того и занимаю их, чтобы остальные ребята не отвлекались. Вы ведь сами столько раз говорили, что их и к школьной дисциплине постепенно приучать нужно.

— Именно, что к дисциплине, — согласно кивнула она. — А для этого вовсе необязательно постоянно подчеркивать неравенство между ними.

— Но ведь они действительно более способные! — воскликнула я.

— Нет, Светлана Андреевна, — строго глянула она на меня, — в системе образования они все равны, и каждый из них имеет право на равно внимательное к себе отношение со стороны учителя или воспитателя.

— Валентина Николаевна, — не выдержала я, — а если бы они оказались слабее среднего уровня, и пришлось бы действительно больше внимания им уделять, чтобы они остальных назад не тянули, Вы бы это тоже неправильным сочли?