Ангел по имени 112

Собаки рыли уже и вторую дверь – через которую они со стариком вошли. К счастью, она открывалась наружу. Собакам такой фокус был не по зубам.

Величко подобрал оставленный Летягиным автомат.

«Ишь, позаботился! – подумал Величко. – Автоматик подкинул. Знал, гад, что зажмут нас. Только откуда? Не мог он знать. Просто догадался или предчувствие у него дьявольское».

Старик, видимо, хорошо помнил расположение коридоров в этой части бункера и успел улизнуть от собак через какой-то боковой коридор. Наверняка и оружие при нем имеется. Но главный его козырь – это Величко со своим псом – для диких собак это такой раздражитель, что лучше не придумаешь. Сейчас им ни до чего не будет дела, пока они не перегрызут глотки нахалам, вторгшимся в их владения.

Величко знал, как опасны дикие собачьи стаи, но эта пугала его особенно. Самым жутким было то, что собаки молчали – ни одна не тявкнула, не зарычала, не взвизгнула даже. Точно ожившие мертвецы бились в двери с настойчивостью, на которую не способно ни одно живое существо на свете. И еще добавляло жути то обстоятельство, что Величко пока ни одной из этих собак не видел. Вполне можно было себе представить, что это и не собаки вовсе, а какие-то неописуемые мутанты с рогами и панцирем вместо шкуры.

Сколько этих тварей обложило их ненадежное убежище, точно сказать было невозможно, но Величко предполагал, что не менее двух десятков. Прорваться сквозь такую ораву будет совсем не просто.

«А прорываться придется, – подумал он. – Нужно объединяться с ребятами. Порознь здесь делать нечего».

Но он отлично понимал, что в их положении прорваться – это не значит просто пробежаться по коридорам. Прорваться в их положении означало кровавую схватку не на жизнь, а на смерть, и в этой схватке нужно будет выкладываться без остатка. Граф к этому был уже готов, его цельная природа не оставляла ему выбора – он должен был драться за хозяина, и точка. Величко тоже понимал неизбежность драки, но предпочел все же сначала пораскинуть мозгами.

Самым бесперспективным показался ему вариант идти в лобовую – то есть, открыв дверь, рвануть со всех ног по коридору. Их догонят и, несмотря на автомат у Величко и острые зубы у Графа, зададут жару. Собак слишком много, чтобы брать их на себя всех сразу. «А что, если попробовать открыть дверь, впустить несколько штук, перебить, а потом приняться за следующую партию?» Ему показалось, что из этой идеи может что-то получиться. Во всяком случае, вся стая через одну дверь не ворвется, а это уже кое-что.

Величко опустился на колени около пса и шепнул ему в ухо:

– Ну, держись, старик! Сейчас будет жарко. Только не теряй голову!

Граф нетерпеливо этой самой головой дернул и даже отодвинулся от Величко, словно показывая, что в данном случае ни в чьих советах не нуждается. Величко вздохнул, поднялся, передернул затвор автомата и шагнул к двери, которая запиралась изнутри на замок. Фонарь он потушил и сунул в карман – сейчас толку от него не было. Граф стоял в глубине комнаты, напряженный, как взведенная пружина.

Величко не стал больше испытывать его терпение. Он отвел защелку, и тотчас собаки лавиной ворвались в помещение. Величко невольно заорал во все горло и, опустив дуло автомата, выпустил длинную очередь себе под ноги. Автомат затарахтел, как отбойный молоток, из темноты понесся вой подстреленных тварей, полетела в разные стороны шерсть и кровь, тошнотворно запахло псиной.

Величко сбили с ног, и он, уже падая, все-таки изловчился ударить плечом в дверь и захлопнуть ее перед самым носом очередной зверюги. Но потом он упал, и его сразу облепили со всех сторон. Он принялся работать руками и ногами, как ветряная мельница, он орудовал прикладом с нечеловеческой скоростью и яростью. Острые зубы щелкали у него над самым ухом, впивались в мышцы, рвали в клочья одежду – остановись он хоть на секунду, его бы растерзали мгновенно. Он был жив, пока отбивался, но силы его были не беспредельны. Величко чувствовал, как начинают каменеть искусанные мускулы, как горят легкие от нехватки воздуха. Он был весь забрызган кровью и слюной. И все же его усилия не пропали даром – две-три собаки получили от него сокрушительные удары и сошли с круга. Стало чуть-чуть полегче, и Величко удалось извернуться и выпустить еще несколько пуль в лохматый клубок. Еще две собаки с тоскливым воем рухнули на пол.

Величко вдруг обнаружил, что остался один на один с псом, который намертво впился зубами в его лодыжку. Величко что было силы ударил его прикладом и еще раз, и еще, пока не захрустели кости. Грязное лохматое тело свело судорогой, и пес, внезапно обмякнув, разжал зубы. Величко был свободен.

Граф дрался, как бешеный, в другом углу. Все происходило в полном молчании – лишь хриплое дыхание и лязг зубов доносились до слуха Величко.

Он зажег фонарь и увидел двух уродливых коротконогих псов, которые кружили вокруг разъяренного Графа. Он улучил момент и нажал на спуск – очередь срезала одного уродца, и тут же Граф впился в горло последнего противника и мгновенно перегрыз его. Все было кончено.