Ангел придет за тобой

Почему-то ему показалось, что она шутит. Наверно, потому, что хотелось видеть в ней легкие, здоровые эмоции. Но обмануться себе Марк не позволил.

– Нет. Вопрос в том, насколько он прав. Ты имеешь к этому какое-нибудь отношение?

Он собирался в привычной дипломатической манере добавить, что не хочет ее обижать, что сам так не считает, – и промолчал. Еве все это не нужно. Она сквозь эту напускную вежливость как сквозь прозрачное стекло видит.

Если бы он не считал подобный вариант возможным, он бы не спросил.

– Нет.

– И это все? – удивился Марк. – Пояснений не дашь?

– Ты задал общий вопрос. Он предполагает ответ «да» или «нет». Пояснять мне нечего, потому что я не считаю себя ангелом и ничего не делала той женщине. Доволен?

– Да, спасибо. – Он развернулся к выходу.

– Не спускай с нее глаз.

Его взгляд снова вернулся к племяннице:

– Что?

– Не спускай с нее глаз. С женщины, которая прыгнула в озеро. Раз Мати ее спас, она еще жива, вот я тебе и говорю. Если сделаешь так, поймешь, что с ней произошло.

– Ты догадываешься, что с ней произошло?!

– Да.

– Но почему не можешь просто сказать?

Она проигнорировала вопрос, который ей не понравился. Поступок типично женский, сумасшествие тут ни при чем.

Он уже успел выйти и даже начал закрывать дверь, когда Ева вновь остановила его:

– Марк!

– Что-то еще?

– Да. Твоя новая женщина… она мне нравится.

Это, пожалуй, было последней фразой, которую он ожидал услышать. Тем более от нее!

– Вика?..

– Уходи. Мы больше не говорим.

А даже без этого все очевидно – Вика понравилась ей настолько, что она удосужилась сказать об этом! Надо же… И когда успела?

Как бы то ни было, новость обнадежила и подняла настроение. Но не настолько, чтобы забыть о случившемся. Если бы не давила ситуация с Анастасией, все было бы просто замечательно…

Часы показывали, что Вике еще можно дать минут пять-десять на сборы. Торопить ее не хотелось, и он включил ноутбук. Более продуктивного способа отвлечься он все равно не видел! А так ему давно нужно было скинуть с карты памяти фотоаппарата снимки – для отчета немецкому и российскому агентствам. Фотографии делал не он, но пересылка точно входила в обязанности менеджеров.

Пока «тяжелые» кадры переплывали с карты на жесткий диск, его участие в процессе не требовалось. Он думал о словах Евы. Не спускать глаз с Анастасии… В больницу к ней, что ли, ехать и торчать там? Нет смысла, ее уже охраняют, да и потом, это вряд ли позволит ему разобраться в случившемся! Матиас сказал, что женщина не совсем адекватна, она не сможет ничего рассказать.

Ева тоже хороша… зачем все так усложнять? Понятно, что для нее это как стратегическая игра, своего рода развлечение… Но для других людей – жизнь!

Пересылка кадров закончилась, Марк открывал их один за другим, отбирая лучшие для агентств. Все пятеро еще здесь, в том числе и Анастасия… Счастливая, улыбается застенчиво! А теперь лежит где-то в немецкой больнице… понятно, что этого никто не хотел. Но так все-таки случилось!

Мысль, внезапно вспыхнувшая в сознании, появилась как озарение. Марк не понимал толком, что именно его вдохновило, что заставило взглянуть на услышанное по-другому… Хотя по-другому надо было смотреть с самого начала! Ева мыслит по-своему, поэтому ее слова – ровно что загадки Чеширского кота. Ей кажутся простыми, обычных людей могут и в ступор вогнать.

Что, если в данном ее высказывании смысл прямо противоположен тому, что понял он?

Для проверки своей теории он выбрал фотографию, где Анастасия стояла на переднем плане, увеличил масштаб так, чтобы было хорошо видно ее лицо. Точно, что-то есть! Потом была вторая фотография, третья, четвертая. Все без исключения подтверждали, что деталь, которую он выделил на первой, повторяется. Это не случайность. Это, похоже, именно то, на что ему указала Ева.

Многие кадры были сделаны при ярком освещении. Либо днем, на солнце, либо при ярких лампах общей гостиной в административном здании, либо с сильной вспышкой. При таких условиях человеческий зрачок сужается – это естественная реакция, придуманная природой для сохранения глаз. Собственно, с остальными невестами так и происходило.

Но не с Анастасией. От кадра к кадру зрачки ее глаз оставались сильно расширенными. Заметить это при общении не так просто: то ей челка на лицо упадет, то она голову опустит. Манера общения такая. Но профессиональные снимки с возможностью большого увеличения не оставляли никаких сомнений.

Она казалась нормальной, и никто ничего не подозревал. Однако ее глаза показывали, что с ней было что-то не так – с самого начала! Уже на кадрах встречи в аэропорту она такая.

Марк знал, что такое состояние глаз – признак действия наркотика. Но ведь это невозможно скрыть! Когда он говорил с Анастасией, она была абсолютно нормальной… Почему же тогда?

Хотя этот вопрос, как ни странно, был на втором месте. Сейчас гораздо важнее для Марка было понять другое: как Ева заметила это, если они с Анастасией никогда не встречались?

* * *