Ангел-пророк

Прав был в случае с Саратовским аэропортом, что проще и легче можно было взвалить всю ответственность на анонима, позвонившего почему-то на телефон начальника МЧС города Вилежин. Однако он уже засветил в самой Москве этого Антона со своими сновидениями. А потом и сам факт звонка казался бы нелепым. Почему же доброжелатель звонит за столько верст от самого акта? Да и любой обычный гражданин, скорее всего, позвонит в милицию. Откуда же простому человеку телефон начальника МЧС знать? А тут в этой ситуации, когда промедление просто недопустимо, придется объяснять не только про угрозу, но еще и про источник. Звонить через Москву слишком рискованно. Могут промедлить, посуетиться и дело загубить. Легче конечно сейчас уже только потому, что сверху прикрыть могут, если уж сильно упертый Азимовский начальник окажется. Так что, говорить нужно будет внятно, чтобы уверенность у абонента возникла с первых слов, и у собеседника не было сомнений во здравии ума Вадима.

Эти свои переживания и волнения Вадим не показывал своим друзьям, которые в данную минуту полностью были уверены в него, и что тот скандальный Саратов не повториться. Он просто наполнил еще раз бокалы янтарной жидкостью, без тоста и пожеланий проглотил этот эликсир смелости и взял в руки телефонную трубку. Длинные гудки, как зачаровывающая музыка, парализовала друзей. Они боялись шевелиться и громко дышать, чтобы лишним шумом не спугнуть эту мелодию. Было томительное ожидание и неизвестность, когда же наконец-то тот, кому предназначался этот звонок, появится в своем кабинете и возьмет свою телефонную трубку так надрывно звенящую и требующую незамедлительного внимания. Одновременно в душе затаился страх и сомнения, словно кто-то внутри не желал, чтобы мелодия гудков ожидание прерывалась.

— Полковник Вихров слушает, — как выстрелом прогремел на весь кабинет баритон некоего неизвестного из далекого Азимовска.

— Это полковник Сидоренко вас беспокоит, — ответил Вадим, подмигивая друзьям, чтобы те не волновались и теперь полностью положились на него. — МЧС города Вилежин. Зовут Вадим Алексеевич. Вполне допускаю для упрощения беседы просто Вадим. Думаю, что так лучше поймем друг друга.

— Ну а меня Дмитрий Сергеевич. Значит и меня можно просто Дмитрием назвать. Так о чем, Вадим, говорить будем? Какая спешка позвала меня за тысячу верст? Так понимаю, что не обычная товарищеская беседа. Да еще в такую рань.

— Я тоже так думаю, — слегка замялся Вадим, но быстро взял себя в руки и ринулся в атаку. — Дмитрий, только обещай выслушать до конца, даже если возникнут сомнения в трезвости и адекватности разума собеседника. Честное пионерское, но мы звоним не из психушки, хотя такие мысли и могут возникнуть вполне на законных основаниях. Сужу сам по себе. Я бы на твоем месте поступил аналогично. Потому и предупреждаю тебя столь длинной тирадой.

— Настолько серьезны и опасны дела в твоем Вилежине? — с легкой иронией в голосе, но с полной готовностью выслушать собеседника до конца и понять его на столько, на сколько хватит разума, спросил полковник Вихров. — Смелей, Вадим. Сам же понимаешь, что в нашей работе могут вполне вероятно возникнуть любые, даже сверхфантастические ситуации. Но они такими лишь кажутся до их разрешения. Вполне допускаю, что и у тебя сейчас она аналогичная. А как только доберемся до сути, так сразу станет понятной и простой. Говори, вдвоем, авось, быстрей разберемся, чего уж теперь мяться, как девица.

— Д а тут больше не со мной проблемы, как с моим лучшим другом. Настолько близким, что вполне могу доверять на все сто процентов. Даже одного процента не могу сбросить со счетов. Начну с подрыва поезда под Холмогорском, о котором, надеюсь, ты слыхал. Так вот, мои друзья знали про этот теракт за много часов до его события. Понимаешь, еще ничего не случилось, а они уже все представляли.

— Не понял! — уже стальным и властным голосом спросил, а даже больше констатировал и осудил Дмитрий. — Знали и не доложили? И именно тебе, хотя ты утверждаешь, что друзья настолько близкие, которым ты готов доверять, как самому себе? Вот теперь, пожалуйста, немного более подробней и конкретней.

— Да в том-то и дело, Дмитрий, что вся эта картинка просто приснилась моему другу за несколько часов до самого события. Он и сам не догадался срочно примчаться ко мне со своим бредовым сном.

— Как это приснилось? — уже удивленно и слегка растерянно спросил Дмитрий. Сталь в голосе исчезла. — Вот так просто до самого события взяла и приснилась, я так понял? А может все-таки после взрыва, когда по телевизору показали? Сам знаешь этих провидцев, что утверждают свои предсказания, как после драки кулаками. Я бы так однозначно не очень-то доверялся.

— Да нет, Дима, все намного серьезней и пострашней, — уже окончательно осмелел и вошел в свою роль Вадим. — Он не утаил свой сон, а сразу же поутру рассказал своей жене. А уж потом после обеда, когда увидали все это по телевизору, вот тогда сразу и поняли так маленький фактик своего провидения.