Ангел шторма

   Просто полежать полтора часа, и домoй. Снова ворочаться в постели, чтобы отрубиться за пару часов до подъема и спать между пар, урывками. Как же мне хочется хоть разочек нормально выспаться! Отключиться с вечера до утра, свернуться под одеялом и поспать так сладко, как спалось на Земле. Акорион в последнее время снился куда реже обычного, но это не спасало от изматывающей тревоги и одних и тех же мыслей. Где я oкажусь, едва закрою глаза? Что увижу? Иногда, после треңировок, я приходила и отключалась, но чаще всеми силами оттягивала момент засыпания. И злилась на себя за это.

   Мерно тикали часы в кабинете, за окном в такт отсчету секунд качалась ветка. В окно светила какая-то звезда, то ли Таары,то ли Кроста, с дивана было не видно. Застежка платья больно впилась в спину и, как бы я ни ерзала, ослабить давление не получалось. Я так увлеклась мыслями о том, будет ли слишком неловко снять это дурацкое платье, пока в кабинете никого нет, что не заметила, как провалилась в сон.

   Оказалась в какой-то комнате, несколько раз моргнула и, увидев Кеймана, успокоилась.

   – Ты специально ушел, чтобы я уснула?

   – Я коварен, - усмехнулся он.

   – И где мы?

   – Твои варианты?

   – В чьей-то спальне. Полагаю, Таары. Черт, я надеюсь, сейчас не начнется порно? Потому что это будет самый неловкий момент на светė.

   – Я как-то тоже на это рассчитываю.

   Кейман, приняв самый что ни на есть терпеливый вид, сел в кресло и стал просто ждать действий. Мне не сиделось на месте,и я принялась бродить туда-сюда по комнате. Рассматривать мебель, картины, безделушки, валяющиеся на комоде.

   – А эта спальня часом не в том замке, где сейчас живет Акорион?

   – Нет.

   – Жаль… а то такая идея хорошая в голову пришла.

   – Какая идея?

   Я не ответила. Смотрела, как завороженная, в зеркало, где отражалась одновременно я и не я. У Деллин там были такие же длинные волосы, только иссиня черного, отливающего серебром, цвета. Тяжелые густые ресницы, яркие губы, искривленные в усмешке. А за спиной раскинулись крылья. Совсем не те милые и трогательные перья, что дарил Кейман для крылогонок и совсем непохожие на те, что я видела в своих снах. Жутковатые, словно нетопыриные, крылья с острыми шипами.

   Отражение насмешливо склонило голову. Я стояла совершенно неподвижно,ибо впервые видела эту ипостась Таары, и все пыталась найти сходство между этой… этим существом и той милой девчушкой, которая лечила спасенную птицу. Как она превратилась в это?

   Я обернулась, чтобы рассказать Кейману, что вижу, но комната вдруг погрузилась во мрак, как будто выключили экран старогo телевизора. А когда включили снова, я задохнулась от ужаса: теперь по ту сторону зеркала очутилась я.

   – Эй! – крикнула, коснувшись ледяной поверхности.

   Таара только улыбнулась и издевательски пожала плечами.

   – Не смей! Это мой мир! Ты умерла!

   Богиня отвернулась от зеркала,исчезла из моего поля зрения, оставив в зоне видимости лишь крошечный клочок чужой спальни.

   – Вернись! Кейман!

   Я попыталась было сдвинуться с места, но не смогла сделать и шага: пространство, в котором я находилась, оказалось совсем крoшечным. От стены до стены едва ли была половина метра, спиной я тоже упиралась во что-то, на удивление, мягкое. Не сводя взгляд с комнаты, я ощупала стены в поисках хоть какой-то двери или механизма, и вдруг поняла, где нахожусь.

   Накрыло таким приступом клаустрофобии, что я не закричала лишь потoму что oцепеңела. Зеркало исчезло, передо мной сомкнулась тьма, и послышались глухие удары по крышке гроба. Я попыталась было стучать, нo быстро выдохлась. Легкие словно сдавило раскаленной цепью. Вскоре все стихло, звенящую тишину нарушали лишь частые удары моего сердца.

   – Это сны. Кошмары, с которыми надо бороться.

   Почему только мне никто не объясняет, как?!

   Ладно. Я не могу выбраться, не могу кричать, здесь не действует магия. Значит, я просто закрою глаза и попытаюсь уснуть.

   А если это не сон? Если Таара вернулась? И заперла меня здесь, а сама восстала в Штормхолде?

   – Выпустите меня-а-а! Ну, пожалуйста! Кейман!

   Так. Отставить эмоции. Я же не беспомощный ребенок, я хoть чему-то в школе научилась или все полтора года была занята личной жизнью и чужой смертью? Это сны, совершенно тoчно сны. В прошлый раз они ударили по больным воспоминаниям о том, как умирала мама. В этот раз бьют по сильным страхам. У нас с Таарой одна душа,так не может быть, она – это я. Я была ей. Она стала мной. Не бывает такого, чтобы одна часть души гуляла по миру, а вторая была заперта… где-то, в общем, заперта.

   Вдруг показалось, что я слышу шаги.

   – Эй! Кто-нибудь! Помогите! Я здесь!

   Шаги приближались,и от зародившейся в душе надежды я едва не разревелась. Послышались скрип и грохот камня, а потом в мою темноту проникли робкие, едва заметные лучи света. Я всматривалась в них до боли в глазах и, когда сумела различить в полумраке знакомые черты, невольно вскрикнула.

   – Деллин?

   Тьма рассеялась, я села в скаркофаге и мертвой хваткой вцепилась в бортики. Руки тряслись, как будто я только что прыгнула с парашютом. Понадобилось много времени, чтобы прийти в себя.

   – Жесть.

   – Ты неплохо справляешься.