Хотя нет. Этот не тот же самый, он – другой.
В нем сейчас нет кориона, в нем я стою в сокровищнице, а напротив стоит Таара. Ее силуэт немного дрожит, а ещё кажется призрачным, подернутым сизой дымкой. Она красива, до безумия красива в своей тьме. Я словно смотрюсь в зеркало, что в миллион раз улучшает мое собственное отражение.
Она идеальна. И пугающа.
Тяжелые черные кудри падают на плечи. Черное платье провокационно облегает фигуру и приподнимает грудь. Она совсем не стесняется сексуальности и уж наверняка знает о том, что происходит между мужчиной и женщиной побольше моего. Сложно прeдставить, чтобы Таара боялась близости с любимым человеком.
– О, - вдруг улыбается она, – я боялась, поверь. Только время было другое. И страхи тоже.
– Ты ведь не реальна, да? – спрашиваю я.
– Как посмотреть. Что ты сама думаешь?
– Порой мне кажется, что ты – это я. А иногда я удивляюсь тому, насколько мы разные.
– И все же приятно поговорить с умным человеком, да? - Она смеется.
Не безумно, не зло, как-то очень заразительно.
– Ладно,и что ты собираешься со всем этим делать, Деллин Шторм. Деллин… ну и дурацкое имя. Шторм… о, демоны, твоя мать была ужасной… как это на земном языке? Показушницей? Это ж надо придумать такой пафос. Шторм…
– Ты – часть меня,так? И снишься мне, потому что я боюсь в тебя превратиться?
Она грустно улыбается.
– Ты не можешь превратиться в меня, Деллин. Ты – и есть я. Просто ограничена в некоторых функциях. Но личность – не песня на твоем плеере. Нельзя стереть Таару и записать Деллин. Можно только сделать новую оранжирoвку. Понимаешь, о чем я?
– Честно говоря, не очень, - призаюсь я.
Таара зевает.
– Как ску-у-учно. Акорион… Крост… мне они больше нравились, когда молча делали свое дело. Знаешь, в постели они хороши. Не хочешь попробовать? Потренироваться перед своим драконом?
– Не очень.
– Зря. Хотя, может, оно и к лучшему. В невинной романтике, пожалуй, есть свое очарoвание. Но на самом деле мне всегда хотелось у тебя спросить. Или у себя… как будет правильно?
Я вдруг обращаю внимание на шкаф, у которого она стоит, и сердцe бьется чаще. Таара любовно поглаживает края витрины.
– Ты никогда не думала, что мир и без нас прекрасно существует?
Я кидаюсь к шкафу, дергаю ящик за ручку, но он заперт. Таара смотрит за моими тщетными попытками применить силу со снисходительным спокойствием.
– Помочь?
Протягивает ладонь, на которой в свете факелов блестит неболшой бронзовый ключик. Он легко входит в скважину и, затаив дыхание, я вытаскиваю ящик из ниши.