Ангел шторма

– Так, дети. Идите-ка сюда. Нет, не вы, адептка ди Файр, к вам у меня вопросов нет, за исключением вопросов к посещаемости и успеваемости. Но с ними мы разберемся позже. Шторм, ди Файр – вот ключи от библиотеки.

Кейман строго на нас посмотрел.

– Напоминаю, что в библиотеке можно только заниматься. Уточняю: заниматься полезным делом. Уточняю еще раз: полезным интеллектуальным делом. Все ясно? Не шуметь, не скандалить, не драться, не использовать магию, не приносить еду и напитки. И самое главное: не распространяйтесь, что я выдал вам ключи. Попадетесь кому-нибудь – соврете, что вскрыли замок. А не то у меня половина школы будет то в библиотеке ночевать, то в душевой. Все ясно?

Мы дружно кивнули и тут же получили небольшой бронзовый ключик, который я надежно спрятала в сумку.

– В одиннадцать, – бросил Бастиан.

Даже поспать успею… если прогуляю ужин и успею сбегать в душ до того, как народ вернется с занятий и изволит наводить чистоту.

Появление в школе Клиффорда произвело фурор. Во избежание нарушений порядка Кейман поселил хореографа-попаданца в преподавательском корпусе, но слухи все равно просочились в среду адептов. А вместе со слухами возрос и интерес ко мне. Снова. Теперь мне приписывали роман не только с помолвленным королем огня, но и с сексуальным танцором. Но к слухам я привыкла.

Как и к тому, что отношение ко мне разительно изменилось. На первом курсе я была изгоем, такой непонятной темной иномирянкой, с которой лишний раз старались не общаться во избежание гнева ди Файра и непредсказуемых последствий. В чем-то Аннабет была права: дружба Брины перевела меня из касты неприкасаемых в стройные ряды королей и принцесс школы.

Правда, иногда казалось, что я бы предпочла остаться изгоем, но с Аннабет. Но кто же меня спрашивал?

Библиотека встретила тишиной и парой горящих свечей на одном из столов. Я вдохнула приятный запах старых фолиантов и пожалела, что редко здесь бывала. Предпочитала читать в комнате, чтобы никто не видел, каким трудом дается чтение. Но такие места имели особую атмосферу. Успокаивающую, умиротворяющую, даже вслух разговаривать не хотелось.

Бастиан что-то писал на длиннющем свитке, но, когда я села рядом, убрал все в сумку. До сих пор я читала ему то, что уже и сама успела прочесть. О воспитании Таары и Акориона. Опуская, конечно, некоторые подробности, которые хотелось оставить при себе. А вот сегодня мы должны были перейти на новую главу, и мне было слегка волнительно.

– О чем будем читать? – спросила я. – По порядку? Или есть особые пожелания? Коллекция украшений Таары? Сотворение Силбриса? Таара и Джахней? Бавигор и Акорион?

– Драконы, – вдруг сказал Бастиан. – Ты говорила, есть глава о драконах. Прочти.

О драконах у меня было не только в книге о Тааре. Даже не столько в книге о Тааре, сколько в справочнике магических существ. Удивительно, что Бастиан так долго держался и не спрашивал о них.

Потемневшие от времени страницы хотелось рассматривать и трогать. Чернила, которыми иллюстрировали книги, были настолько густыми, что можно было пальцем ощутить контур красивого дракона, парящего над панорамой Штормхолда.

– Сотворение драконов, – прочла я. – На краю Штормхолда, где грозы бушевали особенно рьяно, одна из молний ударила в самое сердце гор, превратив низину в расщелину, из которой вырывалась чистая магия огня. Небо окрасилось в кроваво-красный цвет, а редкий лес вокруг тут же превратился в обугленные головешки. Сияние магического пламени было столь велико, что привлекло внимание бога грозы и стихий, исследовавшего мир. Крост с интересом бродил по низине, ставшей самым крупным месторождением чистой магии огня, когда вдруг посреди пепелища обнаружил гнездо северной птицы. Оно пострадало в огне, и лишь чудом один из птенцов еще шевелился.

Бога грозы охватило чувство вины и жалости, и тогда Крост отнес малыша прямо в расщелину, опустил его в чистую магию огня и поклялся, что это лишь сделает птенца сильнее. Крошечное тельце вспыхнуло, над долиной пронесся отчаянный крик. А затем из расплавленной магии появился небольшой дракон.

Расправив крылья, он поднимался над долиной все выше и выше. Новый крик, теперь уже сильный и смертоносный, исторгся из огнедышащей пасти. На миг тень дракона погрузила горы во мрак. А затем, первый в Штормхолде, он устремился в небо.

– Чушь, – буркнул Бастиан. – Детские сказки.

– Это не я написала. Если хочешь знать правду, спроси Кеймана сам. Только, подозреваю, правда будет звучать примерно так: мне было скучно, и я из дерьма и палок сделал скульптуру дракона, а потом ее оживил. Вот и думай, как тебе приятнее: быть сотворенным из чистой магии жалостливым богом или снеговиком из птичьего помета.

– Ты сегодня не в настроении? – хмыкнул ди Файр.

– Я всегда не в настроении. Просто не понимаю, как легенды и сказки помогут тебе победить Акориона.

– Почему они исчезли? Есть у тебя на эту тему какая-нибудь сказочка?