Ангел (СИ)

(Дончхон [??] — Восточное Небо. Корейский криминальный синдикат.)

(Немного позже) Пусан.

Накрапывает мелкий дождик, а мы спрятались под пластиковым козырьком у входа в закрытый магазинчик. Долгая линия трехэтажных зданий протянулась на многие километры до пляжа. Здесь начало широкой улицы и бетонные лестницы, уходящие к станции метро, но подземку ещё не открыли.

Ноги давно обрели чувствительность, но я продолжаю держаться за тонкую фигурку и наслаждаюсь слишком вкусным запахом гривы волос на плече. Девушка рядом понимает, что недавняя обуза вполне способна переставлять ноги самостоятельно, но не отстраняется. Потасовка в подворотне сблизила, хотя мы больше не сказали друг другу и слова, а теперь просто стоим вместе, дыша чистым воздухом и наблюдая как вода смывает грязь с пыльных улиц.

Свежесть дождя и запах луговых цветов разбавил аромат вкусной еды из красной палатки. В животе предательски урчит, нарушая волшебство момента и напоминая о земных потребностях.

Срочно нужно подзаправиться! По моему так.

Осторожно снимаю руку с плеча девушки и распрямляю спину, щупая многострадальную шею. Горло на месте. Что удивительно! После всех приключений… Тыкает в щёку увесистая коробочка — кольца продолжают сжимать шокер. Полезная в хозяйстве вещь, как оказалось. На одной из граней есть прищепка, цепляю её на пояс под толстовкой и разминаю ладошку, сведенную долгой хваткой. Кольца тихо клацают в сумраке, нарушая стук капель о пластиковый козырёк и привлекая внимание девушки.

— Мы молодцы! Справились, — хрипло подбадриваю и довольно улыбаюсь в выразительные глаза напротив.

— У тебя хороший английский, — мягко звучит похвала.

Девушка легко ответила на языке туманного Альбиона. Тонкие пальчики поправляют красный шарф и прячут чёрную гриву под вязаную шерсть.

— А твой замечательный, — пытаюсь весело шутить, но голос снова предательски дребезжит.

Офигеть… Тональность звучания надтреснутая и глухая. Совсем не так, как раньше. Это же не навсегда?! Как петь-то теперь? Едри-и-ить… Ну как так-то?!

— Меня зовут Юн Юри, — улыбнулась девушка.

— Анг… Хел… — хрипло представлюсь и испуганно кашляю, сглатывая ком в горле.

Девушка продолжает изучать тревожным взглядом.

— Анхель? — беспокойно хмурит брови Юри.

Агась… Усатый мачо в сомбреро. Вот только жакет с серебряными пуговицами где-то потерялся! Десперадос недоделанный… Едрить-колотить! Чего делать-то теперь? Ну всё, приехали…

— Ангел! — хрипло уточняю и отрицательно мотаю головой.

Юри молча кивает и заботливо предлагает: — Может, тебе нужно в больницу?

Больничек на сегодня хватило по горло! Нафиг, нафиг. Опять шибанут какой-нибудь дрянью. Будем лечиться народными средствами! Беспокойный взгляд девушки совсем не идёт её красивому лицу и с этим надо что-то делать.

— Вкусно пахнет! Зайдем перекусим? — хрипло предлагаю и киваю на красную палатку.

— Я не могу за нас платить, — потупилась Юри, — как твоя онни…

А я как бы и не напрашиваюсь!

— Идём!

Ухватив кольцами тонкую ладошку, я не слушаю глупые отговорки и тащу слабо упирающуюся девушку за собой.

Пластиковая шторка легко приподнялась, впуская в палатку. Здесь тепло и сухо. Гудит красная дуга обогревателя в одном из углов. Шумят люди, а на кухне скучает пожилая продавщица. Всего пара круглых столиков, один занят компанией из неприлично припозднившихся рабочих. По виду смахивают на дорожников или строителей. Поддатая троица расселась вокруг зелёных бутылок и жестяных банок, давно прикончив рыбную закуску на тарелках.

Усевшись спиной к датой компании, я уступаю девушке место напротив. Юри бросает нервные взгляды на гуляк и скидывает рюкзачок на стульчик рядом. Хотя это даже не мебель, а пластиковый ящик для бутылок и тонкая подкладка сверху. Добавляю туда помятую сумку, которая упала пустотой рядом.

Развязав красный шарф, девушка смутилась и сводит брови. Похоже, она всё ещё в замешательстве. Из под шарфа появился воротник светлой блузки с тёмными горошинами и белые пуговицы. Дергаю вниз молнию толстовки. Уже жарко.

— Твоё любимое блюдо? — хрипло интересуюсь у Юри, перекрикивая гомон пьяной компании.

— «Хану», — робко улыбнулась Юри, — здесь вряд ли есть. Давай возьмём рис и чай. Будет достаточно!

— Два «Хану»! — хрипло выкрикиваю тётке за прилавком.

— Имо, она шутит, нам только рис, — воскликнула по-корейски Юри и нервно шепчет: — Ангел, мраморная говядина очень дорогая!

— Имо, четыре «Хану»! — выкрикиваю громче, на этот раз по-корейски.

Гомон сзади поутих, соседи наблюдают, как тащат небольшую газовую плитку. Тётка в зелёном фартуке остановилась рядом и бухнула агрегат в центр столика. После щелчка конфорки заплясали огоньки синего пламени.

— Молодые люди, а чем платить будете? — подозрительно спросила продавщица и окинула нас придирчивым взглядом.