Ангел-стажёр (СИ)

С другой стороны, когда я умывался у ручья, на меня оттуда смотрело мое ангельское лицо, а не его бледная земная копия. Я торопливо заговорил о различных событиях из нашей жизни, чтобы убедить ее, что это я, и через пару минут с ужасом увидел, что в ее глазах ни разу не вспыхнула хотя бы малейшая искра узнавания.

И тут я понял. Зря я насмехался над службой очистки памяти — они свою работу выполнили ответственно. Ей вычистили память. Радикально. До основания. Полностью. Я бы еще мог предположить, что не вошел в число основных элементов ее жизни, но Игорь! Ради него она в аварию бросилась. Вместо него. Ради него она меня под самое страшное преступление подвела. Из-за него. Так вот, значит, как меня за него наказать решили!

Вспомнив всю эту череду препятствий, которую они выстроили передо мной на пути к такому финалу, я почувствовал себя готовым к куда большим преступлениям. Как же они, наверное, развлекались, наблюдая за тем, как я буквально из себя выпрыгивал, чтобы преодолеть их — одну за другой! Им мало было просто нанести мне такой удар — они дождались момента, когда я твердо уверовал, что самое страшное уже позади. Что мы с Татьяной можем начинать … нет, продолжать нашу счастливую и уже вечную жизнь.

И они уничтожили эту жизнь, для того чтобы поставить на место окончательно зарвавшегося с их точки зрения хранителя? Они ради этого лишили человека права самому выбирать, что в его жизни важно? Того самого права выбора, которое в основу нашего отношения к человечеству положено?

Я до сих пор не знаю, о ком думал тогда. О тех, кто принял это решение? О тех, кто его исполнил? Обо всех них, вместе взятых? Я просто чувствовал глубокую отчужденность от когда-то родных пенат и коллег, которую начал испытывать уже давно, на земле.

Непрошено нахлынули земные воспоминания. Первое онемение после разговора с Татьяной прошло, и я по-настоящему ощутил силу нанесенного мне удара. Но те же самые воспоминания меня и на плаву удержали — ударов в них хватало, но если жизнь на земле чему и научила меня, так это выдерживать их. И возвращать. С процентами.

Нужно возвращаться. Нет, не на землю. К работе хранителя. Мне и раньше случалось контакт с Татьяной терять. Не так радикально, правда. Но тем лучше — сложные задачи мне всегда больше нравились. И лучше удавались. Не дождутся эти безликие они, чтобы я руки опустил. В конце концов, пробился же я к ней через то стекло и потом, из невидимости, смог внушить все, что захотел. Начнем все с начала.

Именно с начала. С той самой комнаты, где я проснулся в полной уверенности, что мне кошмар привиделся. Да уж, кошмар, и, к сожалению, не привиделся, но сейчас мне эта комната показалась оазисом, в котором все напоминало о моей Татьяне — не о той чужой красавице, в которую ее замуровали. Там и подумаю, как ее из этой оболочки выковырять.

Естественно, думать я начал раньше — прямо по дороге назад.

Первым делом, Тоша. Чтобы мне весь Интернет перелопатил и нашел все способы лечения амнезии. Здесь их не найдешь — здесь амнезия приветствуется. Неизвестно, правда, подействуют ли земные методы, но мне же Татьянины таблетки когда-то помогли, и потом она еще не так далеко от людей ушла.

Затем — Маринин Киса. Чтобы во всех подробностях мне доложил протокол действий хранителя, потерявшего своего человека. Мне время выиграть нужно.

Ну и Игорь, конечно. Чтобы сидел ниже травы и тише воды, пока я ему мать не верну. Жаль, увидеться с ним вряд ли получится — дал бы я ему пару подзатыльников.

В раздумьях я толком и не заметил, как до административного здания добрался.

Зайдя внутрь, я подумал, а не спуститься ли сразу к Стасу — круг самых неотложных задач уже как будто обрисовался. Нет, хватит, набегался уже в лобовые атаки, решил все же я, сейчас нужно стратегию как следует продумать, а потом уже действовать.

И через какие-то полчаса я понял, что осмотрительность должна отныне стать моим вторым именем. Помчись я тогда прямо к Стасу, так бы и выскочил на очередную ложную дорогу, заботливо передо мной проложенную.

Возле моей квартиры меня ждали. Внештатники, естественно. Двое. С виду они просто стояли в коридоре и беседовали, но у меня ни малейшего сомнения не возникло, что они караулят мое возвращение.

— Смотри, кто к нам пожаловал! — насмешливо осклабился один из них, как только я повернул из-за угла.

— Я просто шел вперед, стиснув зубы.

Перед моей дверью, однако, он сделал шаг в сторону, перекрыв мне вход в нее.

— Более длинные дистанции осваиваете? — спросил он все в той же преувеличенно добродушной манере.

Я все так же молчал, глядя на него в упор. А то он не знает, какие именно дистанции, направления и препятствия я за последние дни преодолел.

— А что же назад вернулись? — все не унимался внештатник. — Никак предела возможностей достигли?

— Ну почему же? — не выдержал я. — Я только-только разминаться закончил.

— А надорваться не боитесь? — еще ехиднее усмехнулся он.

— Так я же хранитель! — театрально развел руками я. — Мы задачи только по плечу себе выбираем.

— И она того стоит? — фыркнул он.