Ангел-стажёр (СИ)

Она сосредоточилась и через мгновение кивнула.

— Этого ангела, — обратился я в сторону, где ощущалось присутствие наблюдателя, — Анатолий … Вы его знаете … встретил у нас, наверху. А Вы его откуда знаете?

— Ангела? — раздался у меня в голове изумленный голос. — Вы сказали — ангела?

— Ну да, — удивился я. — Вернее, вновь принятого ангела — он сейчас обучение проходит. А Вы его все же откуда знаете?

— Это один из первых исполинов, — возбужденно затараторил наблюдатель, использовав их название наших детей. — Нас учили на его истории. Он, конечно, очень изменился, но такое полное сворачивание своей личности внутрь всегда было его отличительной чертой. Значит, он уже у нас?

До меня, наконец, дошло, кого этот невидимка мне напомнил. В самые тяжелые периоды своей жизни точно так же, в полной неподвижности, замирал Игорь.

Наше сообщество уже приняло наших детей? В качестве кого? Почему нам об этом не сообщили? И почему наш наблюдатель явно ничего об этом не знает? И главное — что мне теперь со всем этим делать?

Тьфу, да что за вопросы? Кто у нас теперь за все отвечает? Где телефон?

Глава 6. Погружение

Как только исчез источник моего раздражения, все сразу же наладилось.

Нет, не совсем сразу. Как только я поняла, что он появился не для того, чтобы провоцировать меня.

Боль, которую я увидела у него в глазах в ответ на мою вспышку, совершенно не вязалась с провокацией.

Ответная боль, возникшая во мне, не имела ничего общего с мимолетным уколом стыда за несдержанность.

Она не проходила несколько дней.

Однажды я вспомнила вопрос женщины-Ангела о том, какие чувства во мне вызывает эта назойливость.

И ее совет объяснить мое недовольство спокойно и сдержанно.

Я не послушалась этого совета.

И вот тогда мне просто показали, к чему приводят эмоциональные взрывы, какую разрушительную силу они несут в себе.

И я поняла, насколько продуктивнее ровная приветливость и неизменное дружелюбие.

И вот тогда все у меня и наладилось.

Я начала совсем иначе приглядываться к другим студентам, и они уже казались мне не стайкой бездумных колибри, а группой единомышленников, охотно поддерживающих друг в друге жизнерадостность и здоровый энтузиазм.

Отстраненность необычного Ангела также не казалась мне больше обидной. Его, похоже, тоже отпугнуло мое настойчивое стремление установить более тесные отношения. Он просто показывал мне пример сдержанности.

Я усвоила преподанный мне урок.

И, наверно, поэтому, сумасшедший Ангел больше не появлялся.

Я, правда, намного реже в лес выходила. Это непонятное желание уйти куда-то явно требовало не меньшего контроля, чем раздражение. Но полностью отказаться от прогулок мне все же не удалось. В комнате хорошо работалось с книгами — думалось лучше в лесу.

Надобность и в том, и в другом возникла у меня буквально через несколько дней после той, многое мне объяснившей, встречи. У нас начался новый курс, и когда я впервые по-настоящему углубилась в занятия, боль, оставшаяся от нее, постепенно ушла.

Новый курс был посвящен психологии людей, и в нем я начала, наконец, получать ответы на тот свой первый вопрос об агрессивности человечества. Затем пришли новые вопросы.

Люди придавали психологии большое значение и пытались объяснить с ее помощью буквально все стороны своей жизни.

У них была психология семейных и производственных отношений, психология конфликтов и успеха, психология управления своим эмоциональным состоянием и массовым сознанием, и так далее и тому подобное.

Но даже говоря о психологии личности, они постоянно пытались классифицировать эти личности и определить их в какие-то группы. Причем, так же, как и в историческом процессе развития человечества, эти группы непременно подразделялись на союзников и противников.

Они ограничивали рамки этих групп по совершенно невероятным признакам: имени, дате рождения, чертам лица, движениям тела и мимике, предпочтениях в цветах и реакции на различные образы. Они приплетали туда небесные тела, земные стихии, животных, не говоря уже о всяких мифических, ими же выдуманных, существах.

Каждой группе приписывались свои каноны поведения, и определение своей группы и следование ее стереотипу считалось ключом к решению проблем человека.

Этот курс у нас вел первый преподаватель, который мне понравился. Он не просто рассказывал нам свой материал, сопровождая его иллюстрациями — он демонстрировал психотипы людей на себе, перевоплощаясь с изумительным мастерством. Уже на третьем занятии у меня мелькнуло в голове: «Хамелеон», но настолько добродушно-одобрительно, что я даже подавлять эту мысль не стала.

И тишина на его занятиях не приветствовалась. Сначала он предлагал нам придумывать различные ситуации и показывал, как, с точки зрения людей, должны вести себя в них представители описываемых им групп. Затем это стало нашим заданием — с оживленным обсуждением точности представления.