Ангел-стажёр (СИ)

Мне не оставалось ничего другого, как гулять в лесу и думать. Большей частью о том, как человечеству удалось выжить со всей его кровожадностью во всех сферах своей жизни. Да нет, в этих людях как будто самое настоящее стремление к самоуничтожению заложено! Чуть сбалансированное инстинктом самосохранения.

А может, не само-? — вдруг подумала я. Может, это мы их храним, уберегаем от самих себя? Интересно, как? Я вспомнила наш разговор с женщиной-Ангелом о человеческих снах — наверно, только в них мы можем как-то повлиять на людей, когда у них это агрессивное сознание отключается.

А что, очень похоже! О том сумасшедшем женщина-Ангел сказала, что он своего человека потерял. Значит, у него был человек, на которого он влиял. Или пытался влиять, раз ничего не вышло…

Я попыталась представить себе этот процесс. Во сне влиять можно, конечно, и отсюда, но нет — чтобы знать, какие советы человеку давать, что исправлять в нем, нужно с ним все время рядом находиться.

Как Ангел может все время быть рядом с человеком? Невидимкой, что ли? Я внутренне усмехнулась: вот у странного Ангела это бы отлично получилось — жаль, что его земля не привлекает.

Да нет, глупости, какие еще невидимки! Хотя сумасшедший Ангел как-то исчезал… Но он, правда, сумасшедший, да и на людей это вряд ли хорошо бы подействовало. Если уж меня, Ангела, это до вспышки довело, то человеческая агрессивность сразу бы к насилию привела.

Значит, Ангел должен со своим человеком как-то общаться… Может, мы все же психологами на земле работаем? Что-то в этой мысли есть… Нет, тоже непохоже: во-первых, мы бы более эффективно человеческие проблемы решали, и не множились бы они с каждым днем, а во-вторых, пусть пришел бы человек к Ангелу на прием, но это же днем, а как потом к нему ночью пробраться, чтобы влиять?

Оставалось только одно предположение — Ангелу приходится не только познакомиться со своим человеком, но и сблизиться с ним. Вот эта мысль — о необходимости тесного контакта по долгу службы — неожиданно резанула меня чувством глубокой … обиды.

Почему? А, да, Хамелеон говорил, что с близкими люди часто вообще не церемонятся и не сдерживаются. Я представила себе, каково это — целый день наблюдать негативные проявления человеческой натуры и быть не в состоянии что-либо сделать до самого наступления ночи. И затем иметь в своем распоряжении всего несколько часов, чтобы исправить ошибки, совершенные за весь предыдущий день…

У меня перед глазами опять возник сумасшедший Ангел. Что значит, он потерял своего человека? Может, этот человек совершал столько ошибок, что на их исправление никаких снов не хватало? Может, этот человек его просто не слушал? Может, этот Ангел не просто так с ума сошел? Может, ему приходилось каждую ночь упрямо сеять добро в душе человека и затем наблюдать целый лень, как вянут эти ростки, едва поднявшись? Может, ему вообще попался — как там странный Ангел говорил? — безнадежный случай..?

Он появился передо мной, словно материализовавшись из моих размышлений. Сумасшедший Ангел. Я даже головой потрясла, решив, что у меня видения продолжаются. Но в тот день он явно отличался от того образа, который запечатлелся у меня в памяти. В лучшую, явно более здравую сторону.

Он не выскочил из ниоткуда, а вышел на дорожку шагах в десяти передо мной. Не бросился ко мне, как с цепи сорвавшись, а подошел спокойно, даже как-то нерешительно. И заговорил негромко и вежливо.

— Здравствуйте, — произнес он, остановившись в шаге от меня. — Я Вам не мешаю?

— Да нет, — настороженно ответила я. — Я как раз собиралась возвращаться.

— Подождите! — чуть подался он вперед, когда я начала разворачиваться. — Мне нужно поговорить с Вами. Я Вас долго не задержу.

Я вспомнила, как игнорировал меня странный Ангел, когда мне тоже просто необходимо было с кем-то поговорить — и решила не следовать его примеру.

А если этот сумасшедший … провокатор опять решил меня на несдержанность проверить — я ему этого удовольствия больше не доставлю.

— Я слушаю Вас, — подчеркнуто приветливо сказала я, вновь поворачиваясь к нему лицом.

— Для начала я хотел бы извиниться, — начал он торопливо. — За то, что напугал Вас. Поверьте, это отнюдь не входило в мои намерения.

Ну-ну, подумала я, это что-то новенькое. В чем же Вы на этот раз меня испытываете? В обидчивости? В злопамятности? В мстительности?

— Ничего страшного, — вежливо улыбнулась я. — Я вовсе не испугалась. Это просто было немного … неожиданно.

— Спасибо, — тоже нерешительно улыбнулся он. — И у меня есть просьба к Вам.

Ага, догадалась я, на сей раз меня тестируют на неожиданности. Может, Хамелеон сообщил, что я свой психотип определить не смогла? И меня решили реальным тестам подвергнуть, вместо воображаемых?

— Я Вас слушаю, — еще доброжелательнее произнесла я.

— Я знаю, что Вам рассказали мою историю, — уже без улыбки заговорил он. — Но, поверьте мне, далеко не полную. И я хотел бы … если Вам не сложно … чтобы Вы прочитали, как все на самом деле происходило.

Он вытащил из-под полы легкой куртки толстенную пачку листов бумаги. Я озадаченно уставилась на них.