Ангел-телохранитель

– Не ломайся, Артем! Я буду неловко себя чувствовать, зная, что ты сидишь в машине голодный!

– У меня с собой бутерброд. И термос с кофе.

– Артем!

Он вдруг вспылил:

– Люля, я твой охранник! Ты забыла? О-хран-ник.

– Значит, ты собираешься наблюдать за входом в подъезд? А мне сказал, что мы сегодня в безопасности! – на этот раз вспылила Люля.

Артем молча нажал кнопку Славкиного звонка, повернулся и вошел в лифт. И раньше, чем Славка открыл ей дверь, кабина уже спустилась вниз.

Она стояла, красная от злости. Он ее выманил – заботится о ее развлечениях, видите ли! – и при этом все наврал про безопасность!

– О, как ты румяна, как ты хороша! – возопил Славка и буквально прыгнул на нее с объятиями. – Смотрите, какой сюрприз я вам приготовил, – он потащил Люлю за руку в глубину своего ангара, – смотрите, кто к нам пришел!

Народ приветственно зашумел, посыпались поцелуи и восклицания. Там была практически вся команда Славки, все те, кто помогал ему в создании коллекций одежды. Славка, единственный из всех модельеров, которых Люля знала, сумел сколотить вокруг себя настоящую команду. В которой всех объединял общий творческий интерес или даже страсть к искусству одежды. Это были не просто коллеги, это были сподвижники с тех еще времен, когда безвестный Славка побирался, выпрашивая на фабриках и в магазинах остатки тканей, кружев, тесьмы, пуговиц… Славка любил прихвастнуть: «Я начинал, как Жан-Поль Готье!» Что правда, то правда, параллели имелись: молодого Готье хорошо знали в парижском квартале Сантье[6], где на заре своей карьеры он выпрашивал у торговцев остатки и обрезки… Как Готье, Славка пробился благодаря своей неуемной фантазии и смелому эпатажу, вере в свой талант и в людей рядом с ним.

Наверное, поэтому в его команде никогда не было дрязг. Недоразумения, конечно, случались, а вот дерьма – никогда. И свет шел, несомненно, от Славки, милого талантливого голубого Славки.

Люля оглянулась вокруг с изумлением. Жизнь продолжалась. Она не остановилась ни оттого, что погиб Владька, ни оттого, что сама Люля живет в тоске и смертельном страхе. Эти люди жили, были веселы и…

И они были искренне рады ей!

Они ее любили? Она никогда об этом не думала, не замечала. Она не искала ничьей любви, Владька сам ей любовь подарил, а остальные… Она так давно привыкла к нелюбви, что… К тому же Люля не была настоящим членом этой команды, она бы и постеснялась претендовать на место в ней, она появилась куда позже, чужая, новая. Она просто приходила, приносила эскизы, обсуждала их со Славкой. С остальными несколько слов на ходу, не более. А они так искренне рады ее приходу… Фантастика!

– Эй! Ты что стоишь, как Эйфелева башня! – Славка обожал лишний раз подчеркнуть ее высокий рост. – Проснись, Люля-красуля! Ну-кась выбирайся из своей шубейки!

Он стащил с нее шубку и гордо, как трофей, понес к заваленной одеждой вешалке.

Никто, ни один из присутствующих не задал ей ни одного дурацкого вопроса, типа «как дела?». Должно быть, Славка всех предупредил, что дела плохи. И велел не сыпать соль на раны. Славка, славный друг.

Напротив, ее засыпали новостями из жизни моды. Ей пересказали все, что писала пресса о Славке и его конкурентах. Ей расписали все приглашения, которые получил Славка. Ей назвали всех известных людей, купивших его платья и костюмы после показов. Люля радовалась: число покупателей было и впрямь удивительно высоким, и это тоже была заслуга Славки. Не зря (и не случайно) он выпустил тогда на подиум толстушку: он доказал умение чувствовать и одевать личность, со всеми ее недостатками, а не безличных манекенщиков. Тем самым он привлек ту часть публики, которая ранее никогда бы не отважилась купить платье с подиума, полагая, что это удел только молодых, худых и высоких…

Все это означало не только растущую популярность его имени, но и хорошие деньги для всей команды. Для тех, кто когда-то поверил в Славкин талант и разделил с ним творческие искания и нищенство.

Тот, довольный, делал круги посреди гостей, важный, как петух в курятнике, и гордо косил одним глазом на Люлю.

Он устроил а-ля фуршет, стол был заставлен разными закусками – Славка расщедрился ввиду такой компании и сделал в числе прочего мясные салаты, которых сам, натурально, не ел, будучи вегетарианцем. Но народ очень охотно употреблял все подряд, кто стоя, кто сидя на чем пришлось, из бумажных тарелок.

– Ну, ты когда наешься? – окликнул он Люлю.

– А что? – спросила она с набитым ртом.

Видел бы ее сейчас Артем – порадовался бы: в последнее время она не могла ничего впихнуть в себя. Но тут на нее напал непомерный аппетит. Да какой там аппетит, жор на нее напал! Ей давно не было так тепло и уютно, как сейчас. Давно-предавно.

– Как «что»?! Мы же все горим от нетерпения увидеть твои эскизы!

– А, сейчас! Доем вот только!

Все тянули руки, и каждый листок из папки немедленно шел по кругу.

– Руки все вымыли? – грозно спросил Славка. – Грязными лапами не хватать! И вообще, ну-кась вертайте все эскизы «взад»! – завопил он. – Я у вас главный! Я буду смотреть первым!